Ежихи, Ехидна или две девицы под окном

Второе десятилетие XXI века. Офис фирмы «Зернотрейдинг-Юг»

ezihi

Сергей Хитров, в очередной раз перечитал текст, знакомого до каждой строчки, документа, после чего схватил лежащий рядом «Монблан»[1], решительно поставил свою подпись, и щелчком отправил папку сидящему напротив него олигарху Александру Ивановичу Силуянову.

— Ну, ну, не надо так нервничать, — местный «владелец заводов, газет, пароходов[2]» изобразил на своём лице обаятельную улыбку, — Сколотить к тридцати годам, весьма солидный капитал, это ли не успех?! Денег, которые тебе мои бухгалтеры переведут за «трейдинг» при разумных тратах хватит до конца жизни, ещё и детям останется. Надеюсь, что для столь солидного жениха, невеста отыщется, в ближайшее время.

Сергей слушал олигарха в пол-уха. Открыв ящик стола, вытаскивал из него личные фотографии, флешки с музыкальными записями, магнитики на холодильник и прочую мелочь. Нервно рассовывал всё это по карманам дорогого замшевого пиджака:

— Двенадцать лет жизни на всё это, — он обвёл руками кабинет, — Сколько я здесь провёл бессонных ночей, бессчётное количество раз, хотел всё бросить, но не отступал, не сдавался, выкарабкивался и вот теперь…

— А что теперь, — бесцеремонно перебил его Силуянов, — Я же тебе говорил и повторю, — оставайся! Станешь моим исполнительным директором. Зарплату, положишь себе, какую сочтёшь нужной! Какая тебе разница, руководить личным бизнесом или быть топ-менеджером[3], с самыми широкими полномочиями?

Но Хитров покачал головой:

— Александр Иванович, — увы! В очередной раз должен вам отказать. Буду искать, куда вложить ваш, вернее, уже мой, капитал, в совершенно иной ипостаси[4]. Хватит с меня, пшеницы — ячменя, вагонов, пароходов и грабительского демереджа[5]. В зерновой бизнес я больше ни ногой! И это моё решение обжалованию не подлежит.

— В таком случае, как говорится, на нет и суда нет! — олигарх поднялся с места, — Жду тебя сегодня вечером, в нашем доме культуры. Я там спонсирую различные творческие группы, — будут выступать: писатели, поэты, музыканты, жонглёры, чтецы. Сам понимаешь, традиции русского дореволюционного купечества надо возрождать.

— Вы предлагаете мне честно заработанные деньги, как и вы, потратить на наших городских доморощенных Пушкиных и Гоголей?

— Да нет же, Серёга, — Александр Иванович, подошёл и по-отечески обнял Хитрова, — ни в коей мере, даже и в мыслях не было. Ты только что сказал, что хочешь кардинально поменять род занятий, вот я и предлагаю — займись как это, всё забываю слово...вспомнил — продюсированием. С твоей хваткой, глядишь, кого-нибудь из наших талантов вытолкнешь на большую сцену или в большую литературу.

— Я кого-то в большую литературу? — искренне удивился Сергей, — если честно, то моё знакомство с русской классикой закончилось на тургеневской «Му-му». А всё, что дальше, — это — служебные инструкции, и тому подобные брошюры и книжки.

Вечер того же дня. Бывший дом учёных, а ныне городской дом творчества имени… неважно кого.

Впервые за много лет, Сергей, проспав днём целых три часа и не зная, чем себя занять, машинально оделся и поплёлся на очередную, уже неофициальную встречу с олигархом, благо идти было совсем недалеко, всего-то пару кварталов.

***

Удивительно, но в этом требующим капитального ремонта зале, имелся неизвестно кем и неизвестно когда пристроенный небольшой бельэтаж[6].

Его и «оккупировал» Александр Иванович, превратив в место неформальных встреч с нужными людьми.

— Ну, как тебе наша самодеятельная прима? — обратился он к Хитрову, подливая тому в бокал марочного шампанского, — между прочим, последний курс нашего музыкального училища, уже и распределение успела получить, — через полгода будет петь третьей справа, в городском хоре!

Сергей его не слушал, и к благородному напитку даже не прикоснулся, ибо, (с ним такого никогда раньше не случалось) полностью «утонул» в чарующем голосе девушки.

А олигарх, заметив это, извлёк из кармана блокнот и начертал на листке:

«Зовут Женей, то есть Евгенией, фамилия Лапинова, двадцать лет, поёт с детства. Лауреат районных и городских конкурсов. Между прочим… не замужем!»

А девушка, закончив своё выступление и сорвав нестройные аплодисменты, скрылась за импровизированными кулисами. И место на сцене заняла другая. Фальшивила так, что далёкий от музыки Сергей понял, даже малейшего представления о существовании сольфеджио[7] и нотной грамоты исполнительница… никакого понятия не имеет.

Тем не менее в её голосе звучала неподдельная искренность и женская доброта.

Битком набитый зал, аплодировал ей до той поры, пока на сцене не появился дуэт одетых в полосатые трико акробатов.

***

На столе перед Хитровым появилась ещё одна записка:

«Это тоже Евгения, Скрепина. Работает крановщицей на моём ЗЖИ[8], поёт в самодеятельности. Тоже не замужем.»

***

Концерт продолжался ещё часа два, но ни одной певицы или певца на сцене больше не появилось.

Повертев в руке пустую бутылку, Силуянов, подозвал к себе помощника и уже было собрался послать того за второй, но передумал и по-Ленински, заложив два больших пальца за края жилетки, стал нашёптывать Хитрову:

— Ну — тис, юноша, не желаете ли, создать и раскрутить женский дуэт, под интригующим названием «ЕЕ» или «ЖЖ[9]», как тебе больше нравится? Тем более, что второе название уже прекрасно раскручено, — рассмеялся олигарх и продолжил, — Ну а я, ежели что, подсоблю, чем могу. Афишки напечатаю или шепну кому надо, чтобы за аренду зала, с будущих звёзд три шкуры не драли.

Два дня спустя. Отдельный кабинет в ресторане «Халкидики»

(Силуянов, «по доброте душевной», предоставил его, в полное распоряжение Хитрова, пока тот не подыщет себе новое помещение, под офис)

— Да, чтобы я, дуэтом с вот этой, в одной группе? — Возмущалась Лапинова, потягивая, через трубочку, дорогой слабоалкогольный коктейль, — вы, что не слышали, она, не просто в ноты не попадает, она банально, об их существовании не слышала! Это, во-первых, а во-вторых, с чего вы решили, что я хочу петь в этом, страшно подумать с чем, сразу же, ассоциируется, ЖЖ! Я профессиональная певица, ну почти… Скоро буду петь в заслуженном коллективе! А вы мне что предлагаете?! Орать в микрофон, словно мартовские… кошки, песенки из трёх нот?!

Услышав это, сидящая напротив Скрепина, допила свой напиток, поставила бокал на белоснежную скатерть и лишь после этого, замахнулась, чтобы как следует, врезать нахалке.

Но Сергей был к такому повороту событий готов, он перехватил руку девушки.

— Попрошу без рукоприкладства, мы же находимся, в лучшем ресторане города…

— Да, я ей за такие слова, все патлы повыдираю, — горячилась Евгения! Это же надо — номер два! Да я, между прочим, три года в музыкальную школу, почти каждый день, топала, пока батя, того, в общем, от пьянки, концы не откинул. И вообще, я на барабане стучать умею и ещё в этот, как его... кларнет, дудеть!

— Уважаемый продюсер, — Лапинова, тоже допила содержимое своего бокала, — А вам известно, что женских голосов общепризнанно, не два, а целых три, — высокий женский голос, диапазон которого охватывает первую, вторую и третью октавы. Голос лёгкий, подвижный, звонкий, им пою я, называется — сопрано. Затем идёт — меццо-сопрано, чаще всего можно услышать в партиях властных и героинь. С большой натяжкой можно признать, что он присутствует у этой… забияки. И наконец, контральто. Это самый низкий из женских голосов. Его диапазон — от фа-соль малой октавы до фа-соль второй октавы. И если вы, господин хороший, хотите, действительно, создать, успешную женскую группу, то отыщите девушку — контральто. А потом уже, поговорим, о репертуаре. Я так понимаю, что песенок для ЖЖ у вас, на данный момент, нет?!

Хитов опустился на место, и тихо молвил:

— А как же Баккара[10] или Элина Гаранча и Анна Нетребко? Они же вдвоём пели… чем вы хуже? Давайте начнём, а там, если надо будет, из дуэта сделаем трио. А во поводу репертуара, твоя правда, буду работать и прямо сейчас, — при этих словах Сергей достал телефон и спешно покинул кабинет.

Скрепина мгновенно оценила обстановку, тут же налила себе из початой бутылки полный бокал греческого марочного вина, залпом его выпила и придвинулась к соседке, зашептала:

— Подружайка, ты часом, не того?! Башкой не тронулась?! Неужели не сечёшь момента. Ну, закончишь ты свою консерву, и дальше чё?! Будешь годами петь в хоре, и день и ночь завидовать приме — солистке, которая сожительствует с дирижёром или директором, не знаю, кто там из них главней. А потом выскочишь замуж, за такого же хориста, и нарожаешь пару-тройку горластых и сопливых пацанов. Вот и вся твоя житуха! С вечной ипотекой в придачу. А тут тебе, прям вот на этом блюдечке... сцену подают, со всеми причитающимися причиндалами. И костюмы концертные, и гастроли, возможно, даже по загранке! Ты хоть знаешь, какие эти, ну как их... гонорары, у звёзд шоу-бизнеса?! Бабло в мешки кидать успевать не будешь! И, заметь! В постель не тащат. Кстати, о ней. Не вздумай ему глазки строить, выцарапаю враз! Пой своим сопрано, сколько влезет, но дальше ни-ни. Усекла?!

***

В это время, в соседней комнате Сергей лихорадочно обзванивал всех знакомых, так или иначе связанных с песенным творчеством. Через полчаса он уже обладал солидным списком малоизвестных и совсем неизвестных поэтов, и местами их постоянных встреч.

Продолжение читайте через неделю.

[1]— Каждая ручка Montblanc – это гармоничный тандем классических и современных технологий, а также выверенный дизайн.

[2]— стихотворения Самуила Маршака

[3]— В официальных классификациях такой профессии нет. Топами обычно называют руководителей верхней части иерархии — они несут ответственность не за конкретный процесс, а за систему целиком. Если собственники дали такие полномочия, они могут определять векторы развития предприятия.

[4]— основа; существование, реальность.

[5]— сбор за превышение срока бесплатного хранения груза на территории порта/терминала.

[6]— второй этаж здания, на котором расположены парадные залы и комнаты (в архитектуре барокко и классицизма).

[7]— В широком смысле — это пение по нотам с называнием нот. В более узком — учебная дисциплина, которую изучают в музыкальных школах, училищах, колледжах и консерваториях.

[8]— Завод жлезно-бетонных изделий.

[9]— известный в девяностые годы «Живой Журнал» — блог-платформа. Личные дневники и сообщества.

[10]— испанская женская поп-группа, наиболее популярная в конце 1970-х — начале 1980-х годов.