«Фельения»: часть первая, глава третья

Окливий


Великий Роман в стихах «Фельения»


Часть первая: «На берегах Рейна»


Глава третья: «Возвращение в деревню»


…Когда всплеск стих и от овала не осталось и следа,
Над берегами чахлая нависла темнота.
Она заставила Флосея и Ультэли
Покинуть место высадки. Заливистые трели
Блаженствующих от ночной прохлады насекомых
Очаровали, умилили путников голодных.
Друзья шли по лесной тропинке.
Летние – наспех сшитые? – ботинки
Периодически противный издавали скрип.
Флосей, который (как нам помнится), осип
От бесконечных разговоров
(Иль от ветров? – властителей просторов)
Старался отвечать вполголоса Ультэли.
Чудесные дубы, берёзы, сосны, ели
Напутствовали торопящихся друзей
Шёпотом листьев; взмахами ветвей.
Проказливая тьма стволы деревьев обвивала.
Она… иль ведьма? – от ствола к стволу перелетала;
Преследовала… нет! – сопровождала
Усталых путников. Теряющаяся в траве тропинка
Вела к деревне, расположенной за небольшим леском.
Она (тропинка) то истончалась и тянулась, словно паутинка,
То расширялась, устремляясь вслед за родником…
Если идти к деревне от реки пешком,
Тогда до хижины ближайшей удастся дошагать
Минут за двадцать… либо: двадцать пять.
(Медлительным лишь быть не нужно шаркуном!).
Ультэли и Флосей шли, проклиная комаров.
Тьма (или ведьма?) обретающаяся возле стволов,
Пыталась каждое произнесённое расслышать слово.
Друзьям до тёплого хотелось поскорей добраться крова.
О том они, нисколько не стесняясь, говорили,
Чем (ведьму?) тьму весьма развеселили:

Ультэли (отталкивая ладонями ветви):
…Согреемся. Поужинаем.

Флосей (с ехидством):
Встретимся с Альфенной.

Ультэли (оглядываясь):
С твоей супругой, думается, верной?
Подтруниваешь? Зря. Ради печёной утки
Согласен слушать я любые прибаутки.

Флосей (недоверчиво):
И даже шуточки Альфенны?

Ультэли (стараясь придать голосу убедительности):
Да! Уясни, друг: утки запеченные – бесценны;
Слова – не стоят ни гроша.
Слова дешевле стебля камыша.
После речных прогулок да дневной работы
Я совершенно обессилел… до икоты!
А если к голоду приплюсовать дорожные расходы?

Флосей (недоверчиво поглядывая на собеседника):
Мне чудилось: испытываешь ты к Альфенне неприязнь?
И сил тебя не труд лишает,
А застарелая твоя печаль: водобоязнь.

Ультэли (раздражённо сопя):
Одно другому не мешает.
Речная переправа для меня и вправду – казнь.
Страх нашу жизнь не улучшает!
Насчёт Альфенны… Неприязнь? Ну, ты сказал!..
Во время страшной переправы
Печёную я утку представлял.
Да добавлял в неё соль, специи, приправы.
Дух мой (бесспорно: вместе с животом!) урчал!
Ха! Неприязнь!.. Твоя жена – прекрасней юной павы!

Флосей (усмехнувшись):
Горазд Ультэли языком чесать!

Ультэли (оступившись и едва не упав):
Не только. Ещё горазд воображать…

Флосей (перебивая):
Утку печёную?

Ультэли (гордо):
Да уж, понятно! – не живую!
А вообще… я живность не люблю речную.

Флосей (с подозрением посматривая на старый дуб):
Да ты и реки-то не очень любишь.

Ультэли (беспечно):
И пруды.
Держаться надо мне подальше от воды.

Флосей (иронично):
Но ближе к уткам запеченным?

Ультэли (демонстративно облизываясь):
И гусям.

Флосей (посмеиваясь):
А к отварным озёрным карасям?

Ультэли (положив ладонь на живот):
И к ним. Призна́юсь без малейшего притворства:
Готов подобные поддерживать знакомства
Круглогодично! Нет! Ежемесячно… еженедельно… ежедневно…

Флосей (отталкивая от себя ветви ели):
Не лопнешь ты однажды от обжорства?

Ультэли (спокойно):
Скорей – прибьёт меня Альфенна!
Вместителен живот мой, ибо пуст.
Готов сжевать я и колючий куст,
Однако не хочу расстраивать Альфенну,
А потому и предложение съесть утку не отвергну.
Уважу добрую хозяйку.
Обяжет? – съем целую утиную приправленную стайку.
Альфенне несказанно повезло!

Флосей (продолжая посмеиваться):
Уймись, весёлое трепло!
Послушаем, обжора, что ты скажешь,
Когда Альфенну встретишь; чем её уважишь?

Ультэли (погрустнев):
По меньшей мере: в доме сухо и тепло.
А здесь, Флосей, ты ручками всё машешь!

Флосей (отбиваясь от кровожадных насекомых):
Иначе заживо съедят нас комары.

Ультэли (рассудительно):
Терпи. Мы скоро доберёмся до «дыры»;
До нашего – будь оно проклято! – жилища!
Река… деревня… комары… пьфу! – красотища!
Куда нас занесла жестокая Судьба!

Флосей (философствуя вслух):
Сегодня ты министр; завтра – голытьба.
Знать будущего – смертным не дано.
Если свершиться чему-то суждено –
Оно свершится. Быть так, наверное, должно.
Пугаться нечего. Нет в этом также ничего смешного.

Ультэли (пнув небольшой камень):
Зачем тогда паромщика пугал ты молодого?
Тебе не стыдно?

Флосей (удивлённо):
Я? Пугал?

Ультэли (убеждённо):
Пугал. Он о войне возможной ничего не знал.

Флосей (выдержав паузу):
Так человеку лучше знать да разуметь.
Всегда полезнее беду предусмотреть.
Иль попытаться подготовиться заранее суметь.
От войн не спрячешься, забравшись под скамейку лодки.
Тут не помогут, друг Ультэли, отговорки.
А ра́вно – хитроумные уловки.
Лучше попробовать понять:
Что может твоей жизни угрожать
В этом, пожалуй, лучшем из миров?
Постой-ка… я… вроде слышал звук шагов?

Ультэли (с безразличием):
Тебе послышалось. Нет ни людей в сём перелеске, ни волков…

Друзья остановились. Лес пах цветами, сыростью, смолой.
Пустынно. Лишь свет просачивался тёмно-голубой
Сквозь шелестящую зелёную листву.
Ветви, покачиваясь, предавались колдовству;
Либо: лесному поклонялись божеству.
А, может быть, ветви трясла… тьма-баловница?
Сумев вокруг стволов плотно обвиться
Хищная сущность почтительно (возможно?) замерла?
Чего она – строптивица – ждала?
Притрагивалась к вечности? Напрасно.
Тьме вечность неподвластна.
Почтительность… бездействие… всё ясно:
Лесное божество на сговор (с ведьмою!) согласно…
Ультэли и Флосей прислушивались. Нет! –
Никто не шёл за ними вслед.
Помедлив, путники пустились дальше.
Лесные дивные пейзажи
Вскоре исчезли: Ультэли и Флосей
Из перелеска вышли. «Слушай, ротозей, –
Сказал Дубовый Лист, но обращаясь не к Ультэли,
А к самому себе, – мы к ужину успели.
В деревне многие ещё не спят.
В постельках тёпленьких, небось, шалят?
Жаль, упустили мы закат.
Из дома им приятней любоваться…».
Друзья спешили. Да чему тут удивляться? –
Им удалось живыми, невредимыми добраться
До небольшой селитьбы, дающей хоть и жалкий, но приют.
Спустя пять-шесть (не более) минут
Дубовый Лист (философ, шут)
И его спутник в деревне оказались.
Благоухания словно местами поменялись
С отвратными зловониями. Шлём реверансы розам:
Откуда-то несло… отборнейшим навозом;
Попахивало: перепревшим просом,
Невысохшим постиранным бельём,
Гарью, древесным (да овощным) гнильём
И ароматами – куда ж без них? – готовящейся пищи.
Ультэли (ранее – министр, а ныне – нищий)
Первым учуял смесь «благовоний»: учуял издали!
Друзья, переговариваясь, к дому подошли,
В котором проживали (временно) Альфенна и Флосей.
Тук-тук-тук-тук… жёны скучают без мужей?..
«Любимая, пожалуйста, открой!
Твой муж вернулся, наконец, домой!» –
Довольно громко прокричал Дубовый Лист,
Стуча по двери кулаком.
«Мой шумный, заработавшийся лис!..
Сейчас… управлюсь с выдвижным замко́м…» –
Послышался за дверью приятный женский голосок.
Шаги. Лёгкие, торопливые. Скрип. Нет. Ещё разок…
Свет бледно-жёлтый брызнул на порог.
Дверь открывается. Друзей встречает дружелюбная Альфенна:
Женщина худенькая, невысокая; примерно
Лет сорока… максимум – сорока пяти.
Среди ровесниц её – трудно нам найти
Более привлекательную даму.
Так воздадим же должное – стройности, красоте и шарму
Одной из наиболее занятных героинь Романа.
Окливию длинноволосая Альфенна-завлекалочка желанна,
Ибо Окливий сам немолод.
Да! – воздадим ей должное, благо прекрасен повод:
Введём жену Дубового Листа в повествование,
Но… поумерив… ах! – нескромное желание…

Альфенна (лучась от радости):
О-о-о!.. Наконец-то при́были? Ну, здравствуйте, Флосей!
Любимый мой! Носитель собственных костей!
Я заждала́сь. Откуда мысли нехорошие берутся?
Ты возле женских не бродил монастырей?

Флосей (входя в дом):
Здравствуй, любимая. Я к ночи обещал вернуться?
Вот и вернулся.

Альфенна (улыбнувшись входящему следом Ультэли):
И привёл с собой гостей.

Флосей (взяв со стола кувшин с водой):
Нет. Одного лишь гостя.

Альфенна (подавая мужу кружку):
Вижу.
Я друга нашего с порога не обижу.
Приятно мне присутствие Ультэли.
Здравствуй. Входите. Кого ж волки съели?

Ультэли (предчувствуя подвох):
Здравствуй, Альфенна. Флосею шуточки твои не надоели?

Альфенна (поглаживая пальчиками прядь волос):
Нет. А тебе?

Ультэли (также взяв кружку с водой):
А мне – тем паче!
Помимо прочего: ты шутишь, в основном, к удаче.
А шутка с запечённой уткой – вообще шедевр.

Альфенна (притворно нахмурившись):
Тебе, Ультэли, недостаёт манер.
Едва успел войти – заговорил об утке!
А где же комплементы?

Флосей (пятью глотка́ми осушив кружку):
Где? В желудке!

Ультэли (зна́ком прося хозяйку налить ему воды):
О, нет. Пуст мой желудок. Ты не угадал.
Нет в нём ни комплементов, ни похвал,
Ни уток, ни дичины, ни рыбёшек!

Альфенна (наливая гостю в кружку воду из кувшина):
Ай! Я не успела со стола смахнуть овсяных крошек!
Если настолько голоден ты, гость наш дорогой,
То можешь угоститься.

Ультэли (сделав несколько жадных глотков):
Я окрылён твоею добротой.
Дай мне, Альфенна, час-другой…
Я отдохну… поужинаю… благодать! –
И стану комплементы расточать.
Боюсь, Флосей начнёт немного ревновать.

Флосей (Ультэли):
Не беспокойся. Ешь и расточай.

Альфенна (переводя взгляд на Флосея):
А ты, супруг мой ненаглядный, отвечай:
Где пропадали целый день? Чем занимались?
Трудились на строительстве высоких крепостей?

Ультэли (зна́ком поблагодарив хозяйку за воду):
Да уж не возле женских – чёрт их побери – монастырей,
Одевшись матерями-настоятельницами… шатались!

Альфенна (поглядывая на кривляющегося супруга):
Окстись! А вы бы попытались!
А? Мать-настоятельница из тебя бы получилась – загляденье!
Ты миловиден… стар…

Ультэли (сбрасывая с плеча потрёпанную куртку):
Фу! Бесовское развлеченье!
Уж лучше во дворце роскошном королевском
Знать потешать.

Флосей (супруге – с сарказмом):
Мать-настоятельница явно неглупа!

Альфенна (Ультэли):
Зато невест тебя в монастыре том – женском –
Ждёт целая греховная толпа!

Ультэли (подходя к другу):
Толп мне без грешниц и без праведниц хватает.
В этой «дыре». Фу! Как же здесь воняет!

Флосей (удивлённо):
Где? В доме?

Ультэли (поочерёдно посматривая на супругов):
Нет. В деревне. Жуть!
Нос тряпкой, что ли, обернуть?..

Альфенна (командным голосом):
А ну-ка… живо! – сесть к столу!
Не то достану ведьмину метлу
И…

Флосей (усаживаясь за стол):
Слушаемся… слушаемся…

Ультэли (последовав примеру друга):
Да уже сидим!
Надеюсь, наконец-то, поедим.

Альфенна (подавая тарелки и ложки):
Тебя, Ультэли, так пугает брак
Поскольку неженка ты, размазня, тюфяк!

Ультэли (насупившись):
Но-но!

Альфенна (перекладывая из горшка в тарелки кашу):
Смотри, как мужа я встречаю!
Чем потчую! Отчаиваться, кстати, запрещаю.
А кто тебе отчаиваться запретит?
Не всяк силён, кто моложав на вид…
Да приведи к тебе девицу молодую,
Что ты покажешь ей? – из пальцев сложенную дулю?

Ультэли (громче):
Но-но! Я… покажу ей…

Альфенна (отправляясь за запечённой уткой):
Хватит. Не смеши.
Все вы, мужчины, хороши;
Правда, на убедительных словах, а не на деле.

Флосей (отправляя в рот ложку с кашей):
Чего набросилась ты на уставшего Ультэли?
Поесть спокойно ему дай.

Альфенна (возвращаясь с запечённой уткой):
Флосей, беседовать нам мило не мешай.
Ультэли мне почти братишка.
А он живёт словно упавшая на землю шишка.
Кто подберёт его? Ёж? Крыса водяная? Белка?

Флосей (радуясь угощению):
Какая-нибудь – но не деревенская – кокетка.

Альфенна (поставив утятницу на стол):
Я беспокоюсь за Ультэли.

Ультэли (не сводя взора с угощения):
И напрасно.
Дела идут… ах, запах-то какой! – прекрасно.

Флосей (Ультэли):
Прекрасно?

Ультэли (отвлёкшись от созерцания угощения):
Да. Отчасти.
Я ж говорю о… мне навязываемом семейном «счастье».
А в остальном…

Альфенна (усаживаясь рядом с мужчинами):
А в остальном?

Флосей (с нежностью поглядывая на жену):
Любимая… не принято… согласно этикету! – за столом
Беседовать о… мрачном, о тревожном, о плохом.

Альфенна (насторожившись):
Не принято? Где-то не принято. Не спорю.
Но не у нас. Если я вас – мужчин – вопросом не рассорю,
То отвечайте. Любезность проявите;
И удержитесь: не язвите, не острите.
Раньше иль позже? – узнаю скверный я секрет.

Ультэли (с признательностью подмигивая хозяйке):
А если целый принесли букет
Мы скверных новостей тебе, Альфенна?

Альфенна (помогая гостю отрезать кусок утки):
Букет? Буду (насколько допустимо) откровенна:
Я – женщина. Букеты мне всегда приятны.
Скверные вести? – они подчас отвратны,
Но, вдруг? – на этот раз? – окажутся занятны?
Я их за жизнь тяжёлую наслушалась немало.
Бороться, впрочем, не переставала.
Выкладывайте. Что стряслось? Не удалось сегодня заработать?

Флосей (извлекая из-за пазухи мешочек с медяками):
Сегодня удалось. Можно и дальше разводить огонь да копоть;
Готовить уток…

Ультэли (заглатывая большой кусок запечённой птицы):
Идея – блеск! Почаще их коптите!

Альфенна (обеспокоенно):
Тогда… что же стряслось? Рассказывайте. Не тяните.
Ешьте… подсаливайте… и… говорите… говорите…


Глава третья завершена.


Продолжение следует…


Первая декада Февраля 2025-го года