СЫН КУЛАКА

Прислано друзьями
Мой текст "Рабы войн не выигрывают" смотрите в разделе "Мемуары.публицистика
"

О.Я. Ольга Милованова

МОНОЛОГ

Январь 1944 года. Бой за деревню Поддубное. Сергей Черепанов — командир отделения разведчиков и его товарищи лежат в укрытии. Из подвала сожженного дома по ним стреляет пулемет, не давая поднять голов.
Вот же ж, гады. Подвал в настоящую крепость превратили... И деревца ни одного, все пожгли, укрыться негде…. Что ж, лежи-не лежи, а приказ — Поддубье взять! Раз так, то брать все одно придется… Климов, брось-ка гранату, пусть этот гад хоть на момент глаза отведет, я метнусь. Успею.
Взрыв. Черепанов успевает броском добраться почти до самой амбразуры, но его задевает пулей в плечо. Он падает рядом с амбразурой, вытаскивает свою гранату и бросает ее прямо в амбразуру. Взрыв, и пулемет больше не стреляет. Разведчики занимают позицию немцев. Там стоят пулеметы, ящики с гранатами и патронами.
Эх ты ж! Сколь они тут приготовили! Год видать собирались держаться! Все в ящиках, в смазке, чин чинарем. Вот нам как раз и сгодится… Сколько нас?.. А Воронин где?.. Погиб?.. Жаль… Негусто… Что ж делать. Братцы, разбирай трофеи, да занимай круговую оборону.
Разведчики разбирают трофейные гранаты, автоматы и патроны и раскладываются по кругу. На
время устанавливается тишина, только вдалеке слышно, как ухают пушки далекого боя. Черепанов перевязывает раненую руку.
Ой, не нравится мне! Не верю я этой тишине, не к добру это. Не может быть, чтобы немчура так упаковалась, устроилась, да бросила все к ядреной фене. Не перенесет этого нутро ихнее немецкое к распорядку приученное. Как пить дать, полезет всё взад вертать. Ждать гостей… Наши, дай Бог к утру только подтянутся, придется держаться. Сдюжим! Нам поди не впервой!
Климов, посмотри тут. Я письмо пока справлю. Вчера начал, да приказ пришел выдвигаться, так и не написал.
Боец занимает место Черепанова, тот садится, разворачивает бумагу, слюнявит химический карандаш и задумывается.
«Здравствуйте, дорогие мои, жена Анастасия Степановна и сыночек Коля, с приветом вам с фронта, хочу написать вам, что я пока жив и здоров, что и вам желаю. Дорогая Анастасия Степановна, прошу тебя, напиши, как папаша мой Михаил Иванович и мамаша Анна Ивановна, нет от них писем давно. Папаша совсем плох был, не скрывайте от меня ничего. Получил, от вас два письма, хотя в них содержание опечалило меня. Ну, что ж, мои дорогие, нужно всё сейчас переживать…»
Не пишет прямо, а сердце чует — трудно им жить, без мужика, без опоры. Батя сдал совсем, а сынок младенчик еще — второй годик только пошел. Так ведь и я не мог оставаться в стороне, когда над страной моей нависла смертельная угроза… Год не брали, как спецпереселенца, хоть и ходил, и просился. Как же ж кулак, враг народа!
А какие мы кулаки?! Да коров было пять, лошади две… А куда ж в хозяйстве без лошадей? Овец с десяток, утки, куры, земли кусок хороший! Да ведь и народу сколь в семье? Сколь ртов-то? Отец, мать, нас парней четверо, да девок две. Бабку старую и считать не буду. Какие ж кулаки при таких-то вводных! Конечно, когда своими руками не справлялись, в покос там или в жатву, или дрова заготовить и людей нанимали, не без того. Видать, это-то и решило дело. Объявили душителями народа, мироедами, кулаками в общем и сослали в тридцать втором на берег реки Печоры в село Новый Бор. Вы и не слыхали поди о таком?.. Много нас там навезли, всякого народу повидал… А все равно, жить-то надо… Сестренки и братик младший дорогой померли, не снесли. Да и на новом месте уже старшего брата Степана закопали — пришибло на лесоповале. Бабка-то еще и до ссылки померла, дома еще, на Вологодчине. А я так ничего, помаленьку… выучился, механизатором работал, потом строителем… потом и до начальника склада дослужился… Ничего, не жалуюсь…
Вдали слышны выстрелы. Черепанов подползает к доту и смотрит в бинокль.
Коромысло тебе в дышло! Откуда этих чертей столько набежало?! Да… ночь будет жаркой. Немцев нагнали пропасть! Что ж, не хватит сил, будем зубами грызть. Внимание! Без моей команды не стрелять!.. Подпускай ближе, чтоб уж наверняка…
Начинается перестрелка, несколько разведчиков убиты.
Огонь!.. Справа заходят!.. Самаров, стреляй!.. Из артиллерии бьют, гады!.. Гаджибеков, бросай гранату!.. Климов, не спи!.. Климов, где ты?!.. Климов!..
Бой стихает. Черепанов осматривает свой отряд.
Эх, ты ж, Климов!.. Как же это тебя угораздило, друг ты мой сердечный!.. Мазанько, оттащите с Новицким ребят туда за перегородку, пока не до них… После справим все, как следует. Сколько нас осталось?.. Совсем нехорошо… Припасов много, да рук маловато… Что ж… делай, что должно, и будь, что будет… Самаров, за тобой этот сектор. Мазаньков, это твое… Я за пулемет лягу, Новицкий помощником будешь. Всё ясно?!.. Занять оборону!..
Снова начинается бой. Только теперь еще и слышен вой самолетов и падают бомбы. Один за другим
погибают остальные разведчики. Черепанов тяжело ранен, но жив. Он лежит, крепко вцепившись руками в пулемет.
Ну, давайте, гады. Поближе… поближе… всех не перебьете, суки!..
Подпустив осмелевших немцев поближе, он косит их очередью из пулемета. Оставшиеся в живых немцы ложатся.
Вот так! Лежать смирно и не рыпаться у меня.
Слышна немецкая речь. Черепанов прислушивается.
(Смеется.) Вот же ж немчура! Решили, что нас здесь целый полк… Ждут подкрепления… Ну, пусть думают, я им в том не помеха… Сейчас еще для верности из другого пулемета шмальну, да гранату кину... Пусть в штаны свои наложат. А пока отмываться будут, я письмо допишу…
Стреляет из другого пулемета, бросает гранату. Немцы ложатся.
Ну ничего, моя дорогая, осталось недолго, гоним мы этих паразитов, прогоним, и тогда заживем… Да, заживем…
Снова дает длинную очередь из пулемета по поднявшим головы немцам.
Надо, наверное, наказ Черепанову младшему оставить… мало ли что… как он без отцовского слова по земле-то пройдет?..
Дорогой сын мой Николай... Если ты читаешь это письмо, меня уже скорее всего нет в живых. Прости, что не смог уберечься от злой пули. Прости, что не я научу тебя всему, что положено знать мужчине. Я должен был выполнить то, что выпало мне судьбой. У каждого свой путь. Мне было не очень легко в жизни, но я ни о чем не жалею… Пусть твой путь будет легче моего. Мы никогда с тобой не виделись… но знай — ты всегда был в моем сердце. И ты помни и люби меня, как я люблю тебя. Ты еще узнаешь, это какое богатство — любовь. Она поможет тебе преодолеть всё. И, когда тебя ударит больно жизнь, ты выдержишь, потому что моя любовь всегда будет тебе опорой. Я хотел бы смягчить твою боль, но все равно будет больно, потому что учит только опыт. А когда тебе будет казаться, что ничего не получается, что невозможно ничего сделать, знай: только в такие моменты ты по-настоящему идешь вперед…
Делает еще несколько выстрелов.
Лежать, я сказал!.. Не балуйся, маме и без твоего баловства тяжело. А когда ты полюбишь, постарайся быть достойным своей любви. Не бойся быть добрым и благодарным… Учись хорошо, много читай, тренируй память…
Снова несколько раз стреляет с разных пулеметов.
Осмелели, гады! Вот я вас сейчас припарю!..
Патроны закончились. Осталась последняя граната.
Надеюсь на тебя, Анастасия Степановна, что сохранишь вырастишь нашего сына. Спасибо тебе за все… Написал я нескладно, обстановка не совсем подходящая…
Поднимается в полный рост.
Ну, что, немчики, хэнде хох!.. Капут!.. Так что ли? Подходи, кто смелый... Вот вам свезло — целый взвод в плен сдается... Когда такое видано… Подходи, не бойсь… я сегодня смирный…
Немцы, осмелев, понемногу собираются вокруг Черепанова. Один подходит и бьет его по лицу.
Вот это спасибочки!.. Вот это уважили... Легчее отблагодарить будет… С родной земли умри, а не сходи!
Когда вокруг него собирается достаточно немцев, Черепанов выхватывает из повязки на руке гранату, вырывает чеку и подрывается вместе с врагами.

Когда наши части ворвались в деревню, они обнаружили только возле тела Черепанова семьдесят два немецких трупа. За этот подвиг Черепанова Сергея Михайловича посмертно представили к наивысшей награде Героя Советского Союза, и навсегда зачислили в разведку 1249-го полка.