Постфактум

Постфактум
(Короткий рассказ)
Георгий Валентинович стоял, подняв воротник и застегнув наглухо пальто. Минус 15 со снегом в лицо отвлекали его от возможно главного события, которое развернуло всю его жизнь на 180 градусов. Рядом с ним стояли дети, внуки, несколько друзей. А Леры не было. То есть она была, он её видел перед собой, но её уже не было. Она была мертва.
Всё произошло в течении двух месяцев. Он даже не успел по-настоящему осознать то что случилось. Рядовой поход к врачу, странное, срочное направление на рентген и анализы, и приговор. А дальше как снежный ком – сначала быстрая усталость, чуть позже отсутствие аппетита, каляска, так как ей было тяжело ходить и ... Он крутился как мог - кормил с ложечки, мыл в душе, пока она ещё могла вставать, почти на руках носил в туалет. И прекрасно понимая что с ней происходит, ему ни разу не приходила мысль о смерти. А может она и появлялась, но он гнал её прочь, надеясь на чудо. Но чуда не случилось. За последние два дня он прокручивал в голове эти последние месяцы десятки раз. Вот он помогает ей сесть в кoляску и тут же как вспышка – почему это случилось именно с ней? Он кормит её как ребёнка, а она не может удержать еду во рту и тут же - а почему это случилось со мной, чем я провинился, за что наказан?
Георгий Валентинович посмотрел на сына, дочь – они стояли низко опустив головы. Дочь плакала и слезинки на морозе оставляли на её щеках белые соляные следы. У сына лицо было как каменное. Мысли скакали неуправляемо:- ''Как бы они не переживали, потеря родителей для детей процесс естественный. Оля-то в порядке – дом, семья, дети. Серёжка после развода сам не свой. Но найдёт кого–нибудь и всё встанет на свои места, а вот как мне дальше жить? Я же не умею жить один. Лера была со мной всегда, а теперь бросила''. Неожиданно он рассердился на неё и тут же устыдился собственных мыслей.
''Папа хочешь я поживу с тобой?''- Сергей взял отца под руку. Георгий Валентинович почему-то вспомнил, что Сергей всегда был ближе с матерью, а вот Оля была как раз ближе к нему.
''Ну что за глупости лезут в голову? О чём я думаю? Леры нет, Леры НЕТ! И уже никогда не будет и с этим надо жить дальше. А как жить?''.

Посреди ночи Георгий Валентинович проснулся с той же мыслью – а как жить? Серёжа спал в соседней комнате и, чтобы его не разбудить приходилось тихо лежать, сжимая до боли кулаки, что бы не завыть от отчаяния – а как жить? И вдруг он понял, что он жалеет себя, больше чем Леру. Её уже нет, как говорили раньше – отмучалась, а ему–то надо жить. Одному, старому, бесполезному. Да нет, ещё ведь не старый. Семьдесят только-только исполнилось. Сколько же ему осталось? Пять, десять, пятнадцать? Кто знает. И все эти годы он будет один. А может... Нет, нет что за идиотские мысли. Да и не нужен я никому. Дети будут звонить конечно, заходить. Внуки – когда деньги понадобятся или когда посорятся с родителями тоже выйдут на связь с дедом. У всех своя жизнь, а я осколок разбившейся вазы – вазу уже не восстановить, а осколочек выбросить жалко.
Георгий Валентинович уже не боясь разбудить сына, встал с кровати и накинув халат стал ходить по комнате, глубоко засунув в карманы руки. Он сердился на Леру, как она могла с ним так поступить - бросить одного и уйти. В голове калейдоскопом мелькали картинки их жизни, как фотографии: вот они счастливые молодожёны, вот Лера выходит из роддома вначале с Олей, а потом с Серёжкой, ещё какие-то кадры и всё это вперемешку с картинами вчерашнего дня.
Лерино счастливое лицо на фоне моря (кажется это в Судаке) и Лера в гробу, Лера держащая в руках огромный белый гриб и снова Лерино лицо с нетающими снежинками на нём.
И он опять рассердился на неё:- “Мне же жить без тебя надо, а я не могу. Зачем ты так со мной?”
Слёзы текли по щекам, но Георгий Валентинович их не замечал. С силой сорвав с себя халат, он снова лёг в кровать и ещё долго ворочался под одеялом, жалея себя и сердясь на Леру.