Вокзал отправление Норд Экспресса

Введенский сад, сквер напротив вокзала.

— Ты не выполнил мое поручение! — с раздражением повторил Антон, метая взгляд на кучу листвы, раздуваемой неожиданным потоком ветра. Они сидели на скамейке в Введенском саду, напротив царского вокзала. Несмотря на близость проезжей части Загородного проспекта, их было почти не видно с улицы за изгородью и деревьями. Морок предусмотрительно залез в кусты, на всякий случай, если хозяину взбредет в голову устроить показательное наказание.
— Я поручил тебе достать Амулет, а не застрять в пудренице! Антон не мог сохранять невозмутимый вид, все наставления Профессора как нужно управлять демонами вылетели из головы. Джин, скрестив руки за спиной, выжидательно улыбнулся.
— Но, мой дорогой хозяин, — он говорил со смешным кавказским акцентом, — кто бы мог предположить, что там соберется целое сборище ведьм? Да еще и при полном параде, со всеми ведьминскими штучками и приспособлениями. Говорят, обиженные женщины, тем паче ведьмы, способны на самые неожиданные поступки. Исключая разумные…!
— Ты такой жекак все демоны, просто пытаешься меня обмануть, — упрямо ответил Антон, — ты мог сделать всё, что угодно, если бы захотел. Но просто предпочел провести меня на время!
— Признаю, признаю все пошло не совсем так, как планировалось, — Джин поднял руки, ну прям как профессор — Но я же выполнял твой приказ, и приказание было исполнено точно: ты послал меня к ведьмаку, и я нашел его. А то что артефакт не у него, выяснилось лишь на месте.
Джина похоже забавляло препираться с хозяином. Антон раздраженно вытащил Морока из кустов за шкирку.
— Хозяин…ой…— жалостно замурчал котяра,— я тут не причем. Я сделал все что мог, и даже больше чем мог, даже его выытащииил…
Неожиданно Джин сделала шажок вперед, его голос принял игривый тон.
— Посмотрите ка на подъезд к вокзалу.
Антон с Мороком одновременно повернулись в сторону вокзала. К центральному входу подъехал автоэкипаж, и из него вышла красивая дама, в сопровождении слуг, на руках она держала маленькую собачку. Собачка повернула голову в их сторону. Взгляд ее темных глазок сверкнул молнией, или это просто показалось?
— Это же сама госпожа Пашинская, собственной персоной! Предлагаю последовать за владелицей артефакта. Вон она, видишь входит в вокзал.
Джин тряхнул рукой и вот уже рядом с Антоном стоит щеголевато одетый господин, в модном котелке и блестящих штиблетах. Просто франт какой то. Антон задумался: “Путешествие на поезде? Почему бы и правда не отправиться в путешествие на поезде за артефактом?”
Недовольство медленно растворялось, уступая место искушению. Поезд стоял на шумном вокзале, попыхивая паром, и готовился к отправлению. Пассажиры всякого рода и вида торопливо рассаживались по вагонам, занимали свои места, провожающие прощались, а вокзальный громкоговоритель предупреждал о времени отправления. И его оставалось совсем немного.

ВОКЗАЛ.

У вокзала было несколько входов с Загородного проспекта. Центральный, куда подъехала Пашинская, вел в вестибюль пассажиров первого класса. Антон с компанией пошли с левой стороны, там где располагалась башня с часами и куда входили пассажиры третьего класса. Это был несколько опрометчивый выбор. Над циферблатами часов распластали крылья совы, устроившиеся в нишах башни. Они зорко следили за входящими путешественниками и при подозрении на присутствие магических существ или предметов обязаны были докладывать об этих непотребствах начальнику вокзала. Однако сейчас небольшое происшествие на входе отвлекло их внимание. Швейцар выставлял мальчишку простолюдина, а тот пытался вновь забраться внутрь.
— Эй, малец! Ты куда прешь? Здесь не базар, чтоб сновать без толку! Чемоданы пассажирские опять норовишь стащить?
Мальчик был того же возраста что и Антон. Одет он был в форменные цвета своей артели: синий картуз и синие мешковатые брюки. К швейцару обращался подчеркнуто почтительно:
— Никак нет, сударь! Я ж честно подрабатываю — барыне с узлом помочь, кавалеру саквояж донести... Гляньте, вон у той купчихи корзинка тяжкая — ей бы услужить!
Швейцар не сильно то поддавался на его уговоры, скрестив руки грозно объявил:
— Знаю я твои «услуги»... Намедни графский лакей жаловался — полтинник пропал, как ты мимо пробегал.
Мальчик артистически вздыхая, перекрестился:
— Ей-богу, не я! У нас артель — все с Семенцов. Мы за копейки маемся, не воры!
Видимо упоминание артели произвело на швейцара хорошее впечатление, и уже смягчаясь, он достал часы:
— Ладно, не гневи Бога. Вижу, шибко голодные глаза. Через десять минут Норд Экспресс отходит на Париж. Там богатая публика. Коли успеешь вон тем господам с чемоданом помочь — пущу. А нет — марш за ограду! Да смотри — без фокусов! А то начальник станции велел вас, шустрых, в участок отправлять.
— Успею, ей-ей!— Мальчишка радостно побежал в сторону Антона и Джина. И уже подхватывая чемодан из рук господина, залебезил перед ними.— Вы, чай, из немцев. Давайте баул ваш, тяжеленный на перрон не дотянуть.
— Пер-вый класс, — протянул Джинн, впиваясь взглядом в швейцара и слова его обвили швейцара, как удавка из шелка. — Наш юный граф не намерен делить кислород с… простолюдинами.
На перроне началась какая то суматоха, что очень удачно отвлекло внимание сов на часах от Джина с Мороком. Швейцар же направил зашедших господ пассажиров к центральному входу:
— Чертёнок, проводи их... Эй, господа! Здесь вход для третьего класса, пассажиры первого класса следуют через центральный вход. Проходите вправо, через кассы, следующий вестибюль ваш. Там вверх по лестнице, а направо будет буфет. Очень хороший. А прямо сразу проход на перрон.
Вместе с мальчишкой вся компания, проследовала мимо кассовых киосков и багажного отделения в вестибюль первого класса.
Швейцар оглядывая вслед компанию сказал саркастично, поднимая бровь:
— О-о, барин то слишком юный! Уж не в Париж ли сбежали? Или котёнка на бал к императору везет?
Тут Котенок обернул голову на 180 градусов, и его взгляд — желтый, как лимон, — впился в швейцара.
— Мя-я-я… — прозвучало в его голове, голосом жены, умершей в прошлую зиму. — Ты пахнешь страхом. Мы это любим.
Швейцар перекрестился, шепча молитву, которую не вспоминал лет двадцать. В голове словно щелкнул переключатель и вот уже ни мальчика, ни кота, только обычный поток пассажиров, люди и никаких демонов.

Вокзал был недавно заново отстроен. На месте старого деревянного здания стоял великолепный современный вокзал: необычная архитектура, технические новшества, да и все здание подобного назначения было олицетворением прогресса и перемен. Повсеместное электрическое освещение, транспортеры, лифт для пассажиров и багажа, так называемая багажная подъемная машина, и разумеется, богатое художественное оформление внутри. В вестибюли вели двери через теплые сени, отделанные изразцами. Пол был выстлан плитками, по стенам на высоту человеческого роста размещены деревянные панели, окрашенные в серо-зеленый цвет, под общий тон стен.
Наш герой в сопровождении свиты, приличествующей для мальчика из высокородной семьи, важно прошествовал по лестнице на второй этаж. На втором этаже в правом боковом крыле, протянувшемся вдоль Введенского канала, были залы ожидания пассажиров первого класса. Пашинской здесь уже конечно не было. Антон с Джином направились сразу на платформы. Мальчишка разносчик тащил тяжелый чемодан сопя и ругаясь про себя. Как это бывает на вокзале, толпа представляла собой настоящую мешанину из самых разных людей. Тут и высокородные господа с целой толпой прислуги, тут и иностранцы в экзотических нарядах, и пассажиры третьего класса с большими баулами. Старые и молодые, мужчины и дамы, даже четвероногие путешественники.
На перроне первой платформы, возле пятого вагона сидела собачка, на ее серебряном ошейнике красовалась надпись: «Пани Пашинская младшая. Не кормить, не гладить, не задавать глупых вопросов». Слева к зданию вокзала примыкала изящная аркада. Пространство над тремя станционными путями было перекрыто застекленным шатром. Антон с Джином вышли на Крытый перрон.
— Ты действительно думаешь, что такое путешествие поможет нам? — спросил Антон, все еще колеблясь между гневом на нерадивого демона и интересной возможностью. — Мы можем оказаться и вовсе в другом измерении!
— Да, но разве это не будет намного лучше, чем стоять здесь и вспоминать о неудаче? — Джин закатил глаза, окружающая его аура пламени слегка задрожала и приняла синий отсвет.
— Вот же поезд, артефакт где то в купе. И, поверь мне, путешествие всегда идет всем на пользу. Ну, если ты, конечно, не боишься принимать самостоятельные решения и готов к незапланированным событиям.
Антон покачал головой, думая, что его конечно будут искать, и Аделаида Львовна будет очень беспокоится. Наверное Профессор сможет отследить его местонахождение, и выручит, если что то пойдет не так, но попадет ему за самовольство это точно. Все эти мысли пронеслись у него в голове, вызвав бурю эмоций. Вообщем согласие давалось с трудом, но искушение авантюры было уж слишком велико. Стоило только Антону представить, как поезд мчит по волшебным ландшафтам, мимо высоких гор и странных городов, про которые он только читал в энциклопедии, мимо заливов, в глубины огромного незнакомого мира, где артефакт ждет своего героя, так сразу в голове раздались убедительный голос за предложение поездки, но и такой же против.
— Ладно, — сказал он, заставив замолчать свои внутренние голоса. — География — это не моя сильная сторона. Поедем на поезде, но если ты снова подведешь меня, — он резко указал пальцем на Джина, — я отправлю тебя в гораздо более тесное место, чем пудреница и запру там на тысячелетие.
— Ваше сиятельство, а можно я с вами? — Мальчишка ловко подхватил Морока, пытавшегося заскочить в корзину с провизией, стоящей на перроне торговки. — До следующей станции? Я тихий!
Джин нахмурился:
— Хозяин, это невозможно…
Антон обернулся. Глаза – серые, холодные, но в уголках гнездится усмешка.
— А ты проворный, – сказал он, щелкая золотой монетой между пальцев.– Как тебя?
— Гришка, посыльный при вокзале, ваше сиятельство!
Джин возмущенно поморщился:
— Monsieur le comte, nous allons manquer le train…
— Подожди, – Антон махнул рукой, не отрываясь от Гришки. – А что, Гриша, далеко ли твои амбиции простираются? До перрона? Или, может, до следующей станции?
Глаза мальчика загорелись:
— Да хоть до Парижа, ваше сиятельство!
Джин недовольно ахнул:
— C'est impossible! Un gamin dans notre compartiment…
— Ну почему же невозможно? – Антон вдруг оживился, как человек, нашедший неожиданную игрушку. — Ты же говоришь, путешествие всегда идет всем на пользу? И мне нужно принимать решения самостоятельно? Вот и развлечёмся. – Он наклонился к Гришке: – А ну-ка, признавайся, воровать умеешь?
— Никогда! – Гришка вспыхнул.
— Жаль, – Антон вздохнул. – Нам бы это в поездке очень пригодилось бы. Ну ладно, за честность прощаю. – Он швырнул монету. – Теперь ты мой камердинер. Пока не надоешь. Он едет с нами.
Джин смущенно усмехнулся и развел руки, словно в театре.
— Как скажешь. — А я пока организую нам путешествие — с этими словами он направился в начало поезда, где собралась уже почти толпа зевак. Отправление поезда почему то задерживали, хотя он уже был готов к отправлению.

Рассеянная Пани.

На перроне возле пятого вагона неспешно прогуливалась дама в дорогом бархатном манто с соболиной подбивкой. Клотильда Пашинская, собственной персоной, знаменитость, Прима балерина и звезда петербургской сцены. Даму сопровождали шляпница и горничная, а также ее любимая маленькая собачка. Несмотря на внешнее спокойствие, Клотильда испытывала подспудное волнение – Париж, город магии и загадок, манил и обещал перемены. А перемены ей сейчас были очень необходимы. Впоследствии все это путешествие было записано госпожой Пашинской в ее дневник.

*** Когда я приехала на Царский вокзал, как всегда в самую последнюю минуту, я вдруг спохватилась, к моему великому ужасу, что я позабыла дома свою сумочку со всеми ключами от багажа. Я тотчас послала свой автомобиль обратно домой за сумкой и просила начальника станции немного задержать поезд, на что он очень любезно согласился. Прошло минут десять, автомобиль все еще не возвращался, ждать больше было нельзя, начальник станции справедливо боялся, что дальнейшая задержка поезда может нарушить весь график. Пришлось объявить отправку поезда до возвращения автомобиля. Поезд должен был теперь отправиться ровно в 14:47, но на перроне почему то царил невообразимый беспорядок. Кондукторы в ливреях цвета «переспевший банан» метались, как ошпаренные, а начальник станции, барон Евгений Владимирович фон Франкенштейн, дергал усы так яростно, что рисковал остаться без них.
— Что за чертовщина?! — проревел он. — Почему мы стоим?!
— П-проблема с локомотивом, — запинаясь, доложил инженер механик.
— Вздор! Норд-Экспресс никогда не ломается! Он просто снисходит до движения!
— Ну… технически он не может тронуться, потому что… э-э… на рельсах стоит чайник. Барон побледнел так, что его лицо почти сравнялось по цвету с верхней частью вагонов.
— Чайник?!
Оказалось, что прямо перед самым носом паровоза стоит достаточно большой и гордый медный чайник, испускающий пар с таким достоинством, будто это он, а не локомотив, вот-вот умчит пассажиров в Париж.
— Кто его тут поставил?! — завопил барон.—Мало мне тут растерянной пани, так еще и кто то с чайником безобразничает.
— Возможно, призрак? — предположил один из носильщиков. — В прошлом году тут умер старый машинист, который очень любил чай…
— Не несите чушь!
Тем временем задержка достигла 11 минут. Те пассажиры, которые успели занять места в вагонах, начали проявлять беспокойство. Пассажиры начали выходить из вагонов, чтобы «размять ноги», а на самом деле — поинтересоваться ситуацией. Графиня фон Штиглитц открыла окно и поинтересовалась, не собирается ли поезд все-таки ехать, или они теперь «часть музейной экспозиции».


Джин. Чайник на рельсах: Английское чаепитие.

Пока мальчишки препирались едет ли новый камердинер с нами или нет, на перроне началось несусветное столпотворение. А посреди перрона, глядя на господина в щегольском наряде, желто-зелеными, с антрацитовым отсветом, глазами восседала изящная собачка. Господин был небольшого роста, коренастый, с быстрыми движениями и раскосыми глазами. Внешне он старался подражать интеллигентам: был одет в дорогой костюм и блестящие черные оксфорды, с заостренными носами.
— Дахнаш, когда закончишь разводить пары, имей в виду, что тебя ждут в купе №13, — сказала собачка грудным завораживающим голосом. Там как раз для вас зарезервировали места.
Чайник, стоящий на рельсах, перестал плеваться кипятком, насторожился и открыл один глаз. Выглядело это очень… странно.
Господин в котелке приветливо приподнял шляпу.
— А, Леди Ширин-аль-Пери Зариффа О’Ветер! Привет.
Маленькая, породистая, собачка породы «спаниель-недомерок» гордо встала и прошлась по перрону, будто владела акциями компании «Общество Спальных Вагонов». На ошейнике сверкнула серебром табличка: «Пани Пашинская младшая. Не кормить, не гладить, не задавать глупых вопросов».
—Джиневра, поправила она — я теперь главная Пери охранник, и любимая слуга госпожи Пашинской. И пожалуйста не прикидывайся, что ты меня не видел когда стоял в сквере.
Джин насупил брови.
— С моей стороны было бы крайне неучтиво не поприветствовать вас о несравненная!
Что сказать? Джиневра моя старинная напарница со времен работы в Баку. Увидев ее на руках у хозяйки я сразу решил, что нам нужно двигаться в одном направлении. Она мне всегда нравилась. Хорошенькая, юная, от рождения ей всего девятьсот лет, что очень мало по меркам нашего мира. И надо заметить, ей всегда везло с хозяевами. Первым ее вызвал отшельник, обитавший где-то в пустынях Аравии. Он обращался с нею почтительно, с суровой учтивостью. Когда отшельник умер, Джиневра долго избегала оков порабощения, пока ее имя не обнаружила французская волшебница девятого века. Эта новая хозяйка тоже оказалась необычайно милосердна, она ни разу даже не применила к ней Ледяные Иголки. Освободившись от службы благодаря смерти хозяйки, она успела еще пару раз послужить волшебникам из Китая и с Цейлона, но там с ней не случилось ничего такого, о чем стоило бы рассказывать. Так что она конечно далеко не настолько озлоблена на волшебников, как старые матерые волки вроде меня. Вот и сейчас у нее хозяйка несомненно добрая дама, и конечно она у нее в любимчиках. Даже серебряный жгущий ошейник покрыт изолирующей золотой пластиной. Что защищает ее сущность от серебра, хотя конечно весьма опасный элемент. Собачка небрежно встала, отошла на несколько шагов в сторону и села снова. Мгновением позже на то место, где она только что восседала, обрушился поток кипящей воды, оставив дымящуюся лужу на перроне. Чайник продолжал фонтанировать кипятком. Я еле успел отскочить от струи.
— Вижу, ты малость занят, — заметила она, оглядев издалека всю нашу компанию. Мальчишки что то бурно обсуждали в начале перрона.
— Ты теперь за воспитателя малолеток у какого то старикашки?
— Нет не угадала! Я здесь с хозяином. – сказал я.
— Да… хозяин ребенок? Дахнаш ты позволил себя поработить ребенку?
Спаниелька остановилась напротив, посмотрев на меня снизу вверх в упор. Постояла, потом энергично отряхнулась. Брызги полетели во все стороны, в том числе и прямо в меня.
— Ну, спасибочки, Джиневра! – сказал я. – Должно быть, ты решила, что я недостаточно мокрый. Спаниелька виновато моргнула, склонила голову набок и гавкнула в знак извинения.
— И можешь не выпендриваться, – продолжал я. – Я не какой-нибудь остолоп-человек, который позволит ввести себя в заблуждение влажными глазами и охапкой мокрой шерсти. Не забывай, что я прекрасно вижу тебя на седьмом плане, со всеми потрохами.
— Ничего не могу с собой поделать, Дахнаш.
Спаниелька задрала заднюю лапу и непринужденно почесалась за ухом.
— Это все из-за требований хозяйки. Ей повсюду мерещатся агенты охранки и слежка. Конспирация становится для меня второй натурой. Это тебе повезло, что твой хозяин ребенок.
Я не удостоил это замечание ответом.
– Где же машинист? – осведомился я. – Почему поезд еще не готов к отправке?
Спаниелька устало кивнула:
— Сам не видишь? Ложная тревога на рельсах. Придурошный чайник! Разумеется, какой то очередной неумеха волшебник устроил не пойми что.
— Что, ты покусала его за пятки?
На спаниельей морде появилась кривая ухмылочка.
— Ну да, что-то типа того.
Я подвинулся, уступив спаниельке часть места в центре перрона. Не то чтобы там было намного суше, чем на краю платформы, но мне показалось, что так оно будет по-товарищески. Она села рядом и прижалась ко мне.

Телефонная барышня и таинственный англичанин.

В 1891 году корреспондент журнала «Электричество» сочувственно перечислял профессиональные тяготы телефонных барышень: «Нервные припадки нередко заставляли бедную женщину отказаться от места спустя каких-нибудь полтора месяца после столь трудного поступления на открывшуюся вакансию». Лев Успенский в записках старого петербуржца ностальгировал: «Барышню можно было просить дать разговор поскорее. Барышню можно было выругать. С ней можно было — в поздние часы, когда соединений мало, — завести разговор по душам, даже флирт. Рассказывали, что одна из них так пленила милым голоском не то миллионера, не то великого князя, что „обеспечила себя на всю жизнь“.
Елена Александровна, уже неделю как телефонная барышня на станции, ловко переключала штекеры, соединяя важные переговоры. Её голос, мягкий и мелодичный, был уже известен всем постоянным абонентам. Но в последние недели один человек звонил чаще других — мистер Артур Пемброк, представитель британской торговой компании. Он довольно часто стал появляться на вокзале, в безупречном костюме, с тростью и неизменной улыбкой. Каждый раз при этом приносил Елене то коробку конфет, то книгу английских стихов. Барышня краснела, но принимала подарки — кто же устоит перед обаянием такого иностранца? Агент Пембрук был типичным британцем: вежливым, слегка неуместным и обладающим невероятной способностью попадать в неприятности просто потому, что «так, кажется, принято». Его миссия, если её можно было так назвать, заключалась в «наблюдении за политическими течениями и возможными угрозами». Однако, как это часто бывает, политические течения наблюдали за ним, а угрозы просто смеялись в кулак.
И именно начальник станции, барон Евгений Владимирович фон Франкенштейн, сразу заметил это странное знакомство, что конечно вызвало его подозрения. Барон был человеком строгим, но справедливым. Вокзал под его началом работал как часы. И когда в последнее время что-то все время стало идти не так: то дежурные совы поднимали тревогу не понятно почему, то телеграммы терялись, то грузы прибывали не туда, он сразу сложил два плюс два и сделал выводы. и эти выводы были не в пользу Елены Александровны.
А сегодня пришлось задерживать Экспресс! С высокопоставленными пассажирами, потому что… на путях обнаружили… медный АНГЛИЙСКИЙ чайник. Не простой, а огромный, словно котёл, аккуратно установленный на рельсы перед отправлением скорого поезда Норд Экспресс. Поезд задержан уже на 11 минут, пассажиры в недоумении, а чайник не сдвинуть — будто приварен.
— Это диверсия! — проворчал барон, заскочив в комнату телефонисток, крутя ус. — И ваш мистер Пемброк тут явно неспроста.
— Кто-то потерял антиквариат? — пробормотала Елена Александровна, потянувшись к ручке. Барон, подскочил так быстро, что Елена Александровна от неожиданности выронила ручку на пол.
— Антиквариат… Вы видели? Эту чертовщину?! — проревел он. — Почему он еще на рельсах?!
— Кто… на рельсах?
— Чайник, заколдованный чайник… Куда смотрят дежурные совы на башне? Где служба безопасности?! Где полиция??
— Чайник… на рельсах? Что он там делает?
Елена Александровна последовала за начальником на перрон. В начале путей действительно стоял чайник. Не простой, а огромный, словно котёл, аккуратно установленный на рельсы перед отправлением скорого поезда в Париж. Поезд задержан, пассажиры в недоумении, а чайник не сдвинуть — будто приварен.
Стоящий господин на перроне отряхивался от попавшей на него воды. Он брезгливо стряхивал капли с дорогого костюма, а у его ног суетилась маленькая собачка, с серебряным ошейником.
— Не трогайте чайник. Он — артефакт третьего уровня опасности. В 1888 году из-за него исчез целый состав с пассажирами.
— И да,— добавил Джинн, — он ещё и матерится на древневавилонском. Очень выразительно.
Тут неожиданно появился мистер Пемброк. Фон Франкенштейн нахмурился. Опять этот подозрительный иностранец — «коммерсант» Артур Пемброк, слишком часто появлявшийся на вокзале перед отправлением важных поездов.
— Он не для живых. Это Чайник Плачущего Машиниста.
— Чепуха какая то, — фыркнула Елена Александровна, но ее рука дрогнула.
Когда мистер Пемброк, изящно переступая лужи (ибо даже в тайной операции англичанин обязан сохранять элегантность), приблизился к первому пути, он не заметил, как начальник станции отдал приказание легким кивком подошедшим городовым.
— Простите за беспокойство, — произнес коммерсант с легким английским акцентом, — но, кажется, ваш поезд задерживает... чайник?
Барон резко обернулся. Чайник — старинный, с вензелями в виде змей, обвивающих ручку, розами и трещиной, напоминающей удар молнии выпустил очередную струю кипятка.
— Мистер Пемброк! — взволнованный голос Елены Александровны, дрожал. — Вы... вы не должны были вернуться!
Англичанин улыбнулся:
— Мисс Элена, когда на путях появляется призрачная посуда — это как минимум curious. Как максимум... мой долг доложить Короне.
Фон Франкенштейн нахмурился. Из носика повалил дым, приняв очертания женщины в кринолине.
— Она здесь... — прошептала Елена Александровна. — Графиня Орлова. Она путает экспресс с тем поездом…
— *С тем, что сгорел в 1888-м?* — быстро уловил Пемброк, доставая записную книжку. — Fascinating…
— Не время для заметок! — рявкнул барон. — Поезд должен был отойти одиннадцать минут назад!
Призрак протянул руку к локомотиву. Металл заскрипел, будто нагреваясь.
— Она хочет завершить чаепитие, — догадалась Елена Александровна.
— Ей нужен…
Призрачная дама наливалась багровым цветом.
— Один кусочек... и я расскажу, зачем тот англичанин рылся в багаже первого класса… Женщина в кринолине вытянула руку указывая на англичанина. 
Англичанин достал из кармана серебряную ложку, аккуратно постучал по чайнику — и тот мгновенно стал остывать, а дым рассеиваться.
— Сахар! — Пемброк ловко выхватил из кармана кубик рафинада (почему у него именно это при себе — вопрос отдельный) и бросил в трещину. Чайник взвыл. Трещина вспыхнула золотым светом…
— Теперь! — англичанин резко толкнул барона и телефонистку в сторону.
Раздался хлопок — чайник разлетелся на осколки. Норд-Экспресс дернулся и плавно тронулся.
— Вперёд! — спаниелька бросилась к путям, и запрыгнула на подножку вагона.
— Дахнаш, держи их! — Антон тоже запрыгнул в тамбур.
— Ах, как я обожаю быть прислугой, — проворчал Джинн, но взмахнул рукой, и Гриша с Мороком оказались в вагоне.

**Расследование** протокол из записей полицейского журнала “Происшествие на вокзале”.

Протокол из записей полицейского журнала «Происшествие на вокзале»
Запись №1. Дежурный надзиратель Степанов.
Сего числа, в 11 часов 35 минут вечера, на Царском вокзале произошел инцидент, требующий особого внимания. Начальник вокзала, барон Фон Франкенштейн, лично явился в участок с заявлением о «непотребном поведении неизвестного лица, нарушающего порядок и спокойствие пассажиров». Барон, человек высокий, сухопарый, с пронзительным взглядом и привычкой щурить один глаз, излагал дело с холодной точностью, но в глазах его читалось беспокойство.
— Он ходит туда-сюда, — сообщил барон, — уже третий час. В пальто цвета бургунди, с тростью. Говорит по-английски, но с акцентом… не то шотландским, не то вовсе поддельным.
Запись №2. Телефонная барышня Елена (со слов дежурного).
В 11:40 связалась с участком по аппарату телефонная барышня Елена, голос дрожал:
— Я видела его… Он подходил в телеграфную комнату более чем три раза, но не звонил. Когда я спросила, не нужна ли помощь, он улыбнулся и сказал: «Просто проверяю линии, мадмуазель». А потом… потом я услышала, как он шепчет что-то по-французски.
Запись №3. Наблюдение за подозреваемым.
Неизвестный, представившийся мистером Пемброком, действительно вел себя подозрительно. Высокий, с безупречными манерами, он то изучал расписание, то задерживался у телеграфа, будто ожидая сигнала. При обыске в кармане его сюртука обнаружен клочок бумаги с шифром:
«14:45. Голубь в клетке. Ждите у фонтана.»
Запись №4. Допрос мистера Пембрука.
— Я просто торговец путешественник, — заявил англичанин, поправляя пенсне. — Помимо торговли увлекаюсь… железными дорогами. Ваш вокзал — образец инженерной мысли.
Барон Фон Франкенштейн фыркнул:
— А шифр?
— Сударыня у аппарата, видимо, ослышалась. Я цитировал Бодлера.
Запись №5 (Ликвидированная угроза).
*Дело приняло неожиданный оборот, когда в 12:58 на линии Петербург-Париж внезапно остановился курьерский экспресс. Машинист в панике докладывал: «На рельсах — чайник!»*.
Прибывшие на место жандармы обнаружили предмет, действительно похожий на английский чайник — медный, с узором в виде роз, — стоящий посреди путей, будто его аккуратно поставили на подставку. Но самое странное: из носика валил густой пар и дым, а вокруг рельсов вилось марево, словно жарким летом. вызванный на место происшествия начальник станции Барон Фон Франкенштейн, при виде сего, побледнел:
— Это не просто чайник. Это артефакт.
Мистер Пемброк, до этого момента сохранявший ледяное спокойствие, вдруг оживился:
— «By Jove!» — воскликнул он. — Так вот где он пропал!
Как он пояснил в дальнейшем, чайник — не просто сосуд для заварки, а инструмент британских агентов-некромантов, способный замедлять время в радиусе ста саженей. Именно поэтому поезд, мчавшийся на всех парах, вдруг застыл, будто в густом сиропе.
Запись №6. Ликвидация угрозы.
Пемброк, к всеобщему удивлению, достал из кармана серебряную ложку, аккуратно постучал по чайнику — и тот мгновенно остыл, дым рассеялся. Поезд рванул с места, пассажиры даже не заметили задержки.
— Старый трюк, — пояснил англичанин. — Чайник надо правильно выключать.
Заключение.
Помимо знатных господ, высокородных особ, «Северный Экспресс» также остается излюбленным средством передвижения шпионов, за что его следует называть – «Шпионский экспресс». Данное дело в связи с особой важностью передано в Охранное отделение с пометкой «Особой важности. Магический инцидент».
Барон Фон Франкенштейн требует усилить охрану и «проверить все чайники и иные приборы на вокзале. Также наказать прошляпивших магический артефакт виновных сов».
Телефонная барышня Елена Александровна переведена на центральный узел — «во избежание лишних разговоров».
А мистер Пемброк… к сожалению исчез. Но на прощание оставил записку барону: «До следующего раза, барон. И не пейте чай после полуночи.»
(Подписано: Дежурный надзиратель Степанов.)
Про призрак и его предсказания в полицейском журнале не было сказано ни слова. 
Евно Азеф – одновременно агент полиции и руководитель партии эсеров отложил журнал в сторону. Беседа с начальником охранного отделения не доставляла никакого удовольствия. Хоть он и был тайным агентом Российской империи, также он являлся и руководителем Боевой организаации партии социалистов-революционеров.
— Это… угроза национальной безопасности?
— В России, всё может быть угрозой национальной безопасности. Особенно если это касается чаепития.