Письмо запоздалого раскаяния.

Я когда-то был слишком надменным,
В кратковременных встречах с тобой,
Подкупавших и словом, смиренным,
И счастливой улыбкой живой.

А в любой подступившей проблеме,
Волновавшей дотоле мой дух.
Ты была положительно в теме,
Помогая и молча и вслух.

Мне тогда ободрённому долей,
Не к веселью пришёлся твой стан.
Ущемлявший и грёзы, и волю,
Истрепавших наш краткий роман.

Мой чумной неуёмный характер,
Жаждал плотской сторонней любви!...
С той другой, где союз был абстрактен,
Сочинённый на жаркой крови.

Мне хотелось чего то такого,
В паритете под страстным стихом!...
Что не портит моралью хмельного,
С предстоящим телесным грехом.

Мне всё виделось в радужном цвете,
Как казалось пришедшим на век!
С неприличной интригой, в сонете,
Да весёлой средой дискотек.

* * *

Ты всегда мне казалась тихоней,
Меж весёлых блудливых подруг.
Ну, а я..., возжелавший гармоний,
Проводил бескручинный досуг.

Но с прошедшей весёлой юдолью,
Упорхнувшей как пущенный птах.
Злой финал, обернувшийся болью,
Осветил мой дряхлеющий крах.

И теперь, после долгих скитаний,
Научивших благое ценить!
Я взываю, к меже состраданий,
Умоляя понять и простить.

* * *

Ты наверно давно уж в замужье,
С повзрослевшей ватагой детей.
А мой трёп, как чужое недужье,
С багажом запоздалых вестей.

Но я просто хочу что б вкусила,
Что сейчас где-то там вдалеке!...
Пишет тот, что когда-то любила,
За горячую душу в строке.

И пусть я не ответил на чувство,
В той разнузданной жизни пустой.
Не сказать здесь прости... - безрассудство,
Пред финалом дороги земной.

Теплоту твоих нежных ладоней,
Пребывавших в извечном добре.
Не забыл, тот отныне сторонний,
В пику прежней амурной заре.

* * *

Не суди постаревшего мачо;
Не ругай его прежний типаж.
Он давно, проживает иначе,
Распекая былой антураж.

Он теперь с пониманием к дамам,
Что влюбляясь поодаль идут...
А в душе, с отвращением к драмам,
Где все сны... и пленяют и лгут.