Но лишь любовь...

Он показал язык, косматый гений,
Когда познав пространства глубину,
В клочке бумаги вывел в уравненье,
Что ждет частицу, птицу и луну.

И стало вдруг щемяще и тревожно
За хрупкий мир звенящий на ветру,
Который так легко исчезнуть может
По прихоти великого Гуру.

За шелест трав на солнечных полянах,
Гуденье пчел в июньскую жару,
Свеченье листьев осенью багряной,
И вешних облаков летучую гряду.

Настанет день, неумолимо точен,
Когда сжимаясь в тонкую струю,
Знакомый мир, и весел и порочен
Впорхнет как моль в нелепую дыру.

Под бой часов, не ведавших вопроса,
С кукушкой прокричавшей в пустоту,
Мы канем во владения Безносой,
Что в рубище бессменно на посту.

Где может быть, божок фарфорово-раскосый,
На все назначив строгое табу,
Меж шестерен не знающих износа
Дробит пространство время и судьбу…

И в двух шагах от жути безголосой,
В раздумье дни свои и я сочту,
И вновь приду к тебе с немым вопросом;
Но лишь любовь в твоих глазах прочту.