Эпистолярное

Бернард пишет Эстер,
будто бы некто Луи Пастер
обещает прорыв в науке...
Хоть у кого-то не опускаются руки.
И до эпохи под звёздами "эс" и "эр",
и в прохождении пройденных полусфер -
строки к тебе - как предвестник разлуки.

Mon ami, за окном вянут астры...
По соседству со мной качующий пастор
предрекает спасение. А я не верю в братство
там, где даже у оттепели не занять горячо.
Ну чего я не знаю о вечном царстве,
чтобы он мне сулил всепрощение и что-то ещё?
Я не вспомню ни узел на шее,
ни подаренный лондонский галстук...
Если память таким мелочам неподвластна
остаётся искать тебя в письмах, ma chere

Знаешь, Постум,
я думаю - в каждом апостол
живёт от притворства к упорству.
Но если слагаешь замок агностам
не безызвестном советам погосте,
если строят в ряды, отбирая по росту,
знаку качества, принадлежности к ГОСТу -
не проси повторять в упокоенном тосте
моих шведских окаменелых речей.

Ибо часть частью, но в целом
без погружения в почву - ты явно ничей.
Полнота восприятия - это разбег мелочей
от заснеженной бури до первых весенних грачей.

Помни, Постум,
слова - украшение постных
ночей
от июля к июлю, от норда до оста.
Тянуть цепи, ощущать огни холокоста -
в ежедневной борьбе - мы только подростки.
Ибо слово отпускается даром. Просто.
Не по рецептам врачей.