Глава 6. Дурака ищи в зеркале!

I

Настенных часов в доме не нашёл, а свои наручные оставил в номере отеля «Виктория Вейрхауз». Открыв глаза, долго соображал, который час. Заснул я на диване в гостиной, едва коснувшись головой подушки. Осмотреть дом так и не удалось. Конор уехал практически сразу, бросив на прощание «Доверься профессионалу, журналист!». В этой фразе не было ни злости, ни желания самоутвердиться. Друг сказал правду: он – опытный детектив, и найти хоть одну причину, ставящую под сомнения его способности, я не смог. Пожелав Конору удачи и попросив быть осторожным, лёг на диван и мгновенно вырубился. Успел лишь выплюнуть каучуковые подушечки на стеклянный журнальный столик, стоявший в шаге от дивана.

Сейчас, лёжа с открытыми глазами, ощущал полное отсутствие сонливости. Лучи солнца пробивались сквозь шторы, давая понять, что шёл минимум шестой час утра. Желание что-либо делать: будь то продолжать вести собственное расследование или же элементарно подробнее осмотреть снятый дом, не было. Изучением дела занялся мастер, которому доверял на все сто, а интерьер дома не интересовал вовсе. Однако выпитое в ресторане пиво просилось наружу, что вынудило подняться в поисках туалета.

Парик помялся, и густые локоны лезли в глаза. Поправляя волосы и убирая их назад, отметил, что девушкам, оказывается, приходится несладко. Пересёк гостиную, направляясь к двери с буквами «WC». Что ж, ванная комната тоже приятно удивила. Кафель цвета морской волны с нарисованными на стенах рыбами и осьминогами, большой белый унитаз и объёмная чугунная ванна, в которую встроили систему джакузи. Современно! Сняв шорты, футболку и парик, встал под душ. Мисс Куинси умела удивлять: горячей воды не было, но хозяйка об этом не сказала. Поначалу ледяные струи заставляли съёживаться, но со временем привык. Холодный душ с утра – залог бодрости! Растирая по телу гель с запахом спелой дыни, принялся размышлять.

«Весёлая командировка, будь она не ладна! Вместо бесплатного посещения матча в сердце футбольной столицы Британии и стартующего за этим заслуженного отпуска, рискую сесть за решётку до конца дней… Дерьмо! Недаром в юности мама учила не спать с незнакомыми девочками… Чёрт, кто же такая эта Мелани? Чем она не угодила большим дядям Манчестера? Допустим, крутила роман с Блэком, а тот оказался расчётливым социофобом и избавился от девушки, поняв, что та испортит ему рейтинг на выборах. Это версия Пола. Вполне логичная. Но почему тогда я видел Дафну Роуз в квартире Мелани и в резиденции Дугласа? Команда старика явно не ангелы во плоти. Конор, докопайся до правды!».

Выключив воду, вытерся и покинул ванную комнату. Поскольку в доме был один, одеваться не хотелось. Одежда сковывала, а нагота, наоборот, давала лёгкость. Дошёл до лестницы и поднялся на второй этаж, увидев широкий коридор с двумя дверями. Паркет скрипел, но это не помешало добраться до одной из комнат. Детская. Пол застилал цветастый ковёр с толстым ворсом. На нём были раскиданы игрушки: машинки, конструктор и пара кукол. В углу стоял столик и стул, рассчитанный для детей. У стены – шкаф, двери которого обклеили плакатами футболистов «Манчестер Юнайтед». Защитника Кантуэлла и вратаря Грэга узнал сразу, ведь видел спортсменов вживую пару дней назад. Развернувшись, вышел в коридор и открыл вторую дверь, за которой располагалась спальня. Тоже детская. Маленькая кровать, заправленная покрывалом с нарисованной русалкой, белая тумбочка и светильник в форме паровоза. «Дом сдаётся семьям, приехавшим в Манчестер на отдых… – сообразил я. – Лесной массив, свежий воздух и тишина – то, что нужно и детям, и их родителям. Вот почему мисс Куинси скривилась, увидев пару геев: привыкла к другому сорту гостей. Впрочем, пошла к чёрту! С чего она взяла, что может указывать, кому кого любить? Старая калоша…».

На третьем этаже, аккурат под скатом крыши, находилась ещё одна спальня. Большая кровать, по размеру не уступавшая моей в номере отеля, высокий шкаф и множество аксессуаров: тостер, газовая горелка, тарелки с блюдцами – всё для того, чтобы позавтракать, не спускаясь вниз. На подоконнике цвели синие фиалки, а на балконе росло «денежное» дерево, ветви которого заслоняли солнечный свет. «Уютненько… Ладно, пора почитать утреннюю прессу!».

Через минуту я стоял у входной двери внизу. Захотелось пошалить. В доме нет никого, во дворе – тоже. Зачем же одеваться, если можно пройти до почтового ящика голышом? Тем более посещение нудистского пляжа было давней мечтой. Надев одноразовые тапочки для гостей, открыл дверь и встал на крыльце. Прохладный ветер обдувал тело, а утренний воздух радовал свежестью. Поколебавшись с секунду, начал идти. «Встретиться бы сейчас с Мэг… – думал, наслаждаясь свободой без мешающей одежды. – Она разделась передо мной, но меня голым не видела. Вот самое время отыграться!». Однако Мэгги уже давно была в Лондоне. Подойдя к калитке, замер. Почтовый ящик находился в ярде от ограды, но выходить со двора в таком виде стеснялся. Прислушался. Тишина. Иногда её нарушало кукареканье петуха и пенье лесных птиц. Набравшись смелости, сместил задвижку, допрыгнул до почтового ящика и взял оттуда утреннюю газету. Здравый смысл оказался сильнее желания шалостей. Несмотря на отсутствие людей вокруг, ощутил смущение. Да, к отдыху на нудистском пляже я пока не готов! Прикрывшись газетой, поспешил обратно. Оказавшись дома, прошёл в ванную комнату и надел шорты с футболкой. После сел на диван в гостиной и, развернув газету, приступил к чтению.

«Убийца сбежал из отеля!» – кричал заголовок «Манчестер Лайв!». Других изданий до пригородов не доходило. Том Голдман дал свой комментарий, воздержавшись от громких заявлений:

«Господа, напомню вам про презумпцию невиновности. Услышьте меня, пожалуйста! Пока вина физического лица не доказана судом, вы не имеете права называть его преступником, а уж тем более, убийцей! Полиция Манчестера и лично я ведём работу по этому делу. Все мероприятия обязуюсь довести до конца, поверьте мне!» – говорил Голдман.

Автор статьи не стеснялся в выражениях, оценивая действия Главного констебля:

«Сэру Голдману следовало сразу задержать подозреваемого – в этом сходятся и эксперты-криминалисты, и простые горожане. Однако Голдман проворонил свой шанс, а теперь попросту оправдывается, используя всякие умные термины вроде «презумпции невиновности»! Редакция нашей газеты выражает возмущение действиями полиции Манчестера и лично Тома Голдмана! Из-за таких, как он, по графству беспрепятственно разгуливает преступник, выстреливший в девушку двумя днями ранее! Балбесам не место в кресле Главного констебля!».

«Сам ты балбес!» – подумал про журналиста, дочитав статью. Голдмана стало немного жаль. Но что я мог поделать? Спасал свою шкуру. Разговор с Клэптоном и Лоуменом лишь усугубил ситуацию, и решение скрыться до окончания следственных мероприятий виделось наилучшим. Впрочем, видится и сейчас. Всё же Голдман – крутой коп, тут не поспоришь. Гнёт свою линию и не поддаётся на давление со стороны прессы или своих коллег. Я ведь на самом деле не убивал! Чутью Главного констебля можно было позавидовать.

Кинув газету на журнальный столик, принялся расхаживать по гостиной. Всего через пару минут услышал звук подъезжающей машины. Ринулся к окну, чувствуя нарастающее напряжение. Вид тёмно-зелёного «Мерседеса» успокоил. Конор! Калитка не позволяла заехать на дворовую территорию, а автомобильных ворот не предусмотрели. Остановившись в нескольких ярдах от ограды, Конор заглушил мотор и, выйдя из машины, пошёл к дому. Я поспешил к входной двери. «Чувствую себя собачкой, радующейся возвращению хозяина!» – усмехнулся, готовясь встречать друга.

– Долгая ночка! Если бы работал юристом, на которого отучился в своё время, – избавил себя от геморроя разного рода… – Конор снял обувь и прошёл на кухню. Уставший вид и красные глаза говорили о том, что поработал на славу. – Знаешь, в словах родителей была доля правды. Они всегда твердили, что офисная работа легче частного промысла.

– С меня яичница, старина! – я поспешил за другом. – Который час?

– Восемь утра. Начало девятого. Чёрт, сытный завтрак придётся весьма кстати…

Кухня находилась между гостиной и ванной комнатой и представляла собой плиту у стены и стол с двумя табуретами, стоящими рядом. Видимо, дизайнер интерьера предпочитал потреблять пищу вне дома и место для кухни не предусмотрел. Хорошо, что так не произошло с туалетом.

Обменявшись парой фраз, замолкли. Готовил яичницу в тишине, а Конор, поднявшись со старой табуретки, пошёл умываться. Вернулся на кухню с париком в руках.

– Рэнди, избавься от этой дряни! Он тебе не идёт! – бросив парик и наклонившись, детектив принялся использовать его подобно половой тряпке.

– Эй, какого чёрта! – возмутился я, но друг был не из робкого десятка. В следующую секунду в лицо прилетела газета.

– До пригородов свежая пресса доходит с опозданием. Почитай и лишь потом ворчи на меня.

Под треск жарившихся на сковороде яиц, развернул газету. Буквы заголовка ударили по глазам с такой силой, что я невольно вздрогнул. «Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним! – цитировали Тома Голдмана. – Тайлер Блэк обвиняется в растрате бюджетных средств и убийстве молодой девушки!».

Журналисты переобулись в воздухе: автор статьи лестно отзывался о Главном констебле и прямым текстом говорил о Блэке как об убийце! Голдман соблюдал собственный стиль и развёрнутых комментариев не давал. Сказал лишь, что у полиции Манчестера есть доказательства коррумпированности лорд-мэра и его причастности к убийству. Добавил, что полицейские позаботятся о преодолении неприкосновенности политика и заключат его под стражу. «В управление требуются уборщики мусора. С радостью возьму тех журналистов, которые ещё недавно обвиняли меня в некомпетентности. Своё дело знаю, ребята! Вам следует проявить больше уважения к Главному констеблю и не писать всякую чушь обо мне в следующий раз…» – завершал Голдман.

Осилив статью, почувствовал, как сердце забилось чаще, а в висках застучали молоточки. Неужели всё кончено? Принялся перечитывать, но из-за волнения чёрные буквы предательски расплывались по белой бумаге. Будто танцевали. Взял себя в руки и ещё раз пробежался по основным тезисам. Сомнений не осталось: Блэка обвиняют в преступлении, а к ранее подозреваемому Рэнди Дэниэлсу претензий у копов нет.

Поняв, что в эти секунды на галантность друга рассчитывать не стоит, Конор выключил газ и донёс сковороду до стола. Отыскав соль и перец, приправил яичницу и начал завтракать.

– Теперь понял? – спросил он, пережёвывая. – Хельга хочет открыть собственный театр, и парик ей понадобится для реквизита. Отдашь?

– Забирай… Чёрт, Конор, что всё это значит?

– Садись! – друг пнул табуретку ближе ко мне. – Дай поесть, а потом расскажу подробности.

Глядя на голодного Конора, жадно поглощающего яичницу, поймал себя на мысли, что аппетита нет. Хотелось как можно скорее услышать доклад детектива.

– Окей, приступим… – Конор огляделся в поисках салфеток и, не найдя их, вытер губы ладонью. – Спасибо курочке за яички! Итак, Мелани Элмерс – танцовщица и проститутка. Думаю, это ты знал и без меня. Сбежала из дома задолго до совершеннолетия, жила с хахалем и работала в ресторане. Сначала посудомойкой, затем официанткой. В один из дней познакомилась с важным типом, который пристроил её танцевать за деньги. Сексуальные услуги были обязательной частью работы, поэтому красотке приходилось сосать х** богатых клиентов. Связей с преступным миром у неё не нашёл. Не удивлюсь, если узнаю, что подобная тёлка развела на сто фунтов какого-то приезжего лоха или напрямую украла его бумажник. Но с прослойкой бандитов ничего общего не имела.

Джейкоб Дуглас – тёмный тип. Бизнесмен и политик, которого дважды обвиняли в мошенничестве. Либо подсуетились его адвокаты, либо «дал на лапу» – чёрт знает. Но оба раза вышел сухим из воды. С Мелани знаком не был. Во всяком случае, не нашёл никакой информации.

Далее, Райан Джонс. Сутенёр и местный гангстер. Ловко маскировал продажу наркотиков под отдых в клубе. Спросишь, почему его не задержала полиция? Всё просто: «Девил Фест» принадлежит Тайлеру Блэку! На этом открытия не заканчиваются… Отель «Виктория Вейрхауз», где ты, Рэнди, жил по приезде – тоже собственность Блэка! Лорд-мэр – бизнесмен, а в политикой занимается лишь последние десять лет. Вероятно, у копов не было прямых доказательств продажи запрещённых веществ, а злить население закрытием единственного крупного клуба города они не хотели. Про Блэка узнал мало: тяжело искать информацию о действующем главе города. Ещё и втихую.

Конор поковырялся в кармане брюк и достал оттуда визитку. Положив её на стол, ловким движением пульнул в мою сторону.

– Это контакты Блэка. Хочешь, возьми у него интервью, ты ведь журналист! Касаемо Дафны Роуз… Обычная девушка. Ей восемнадцать. Отучилась в колледже и теперь служит в полиции. Живёт с родителями, тёмных пятен в её биографии нет. Ты уверен, что видел именно Дафну в квартире убитой шлюхи и в резиденции этого Дугласа?

Слова Конора были развёрнутой версией Пола Элмерса. Но почему-то оставались сомнения. Крутились они как раз вокруг младшего сержанта Роуз.

– Да, это была она, – ответил я. – Сто процентов. В управлении мне сказали, что взяла больничный. Это лишь подтверждает, что девочка освободила себе время для проникновения в квартиру и поездки в Нью-Мостон.

– Странно… – Конор пожал плечами. – Успел переговорить с Главным констеблем Голдманом. Поначалу коп не хотел со мной общаться, сказав, что не доверяет частным детективам. Однако смог его раскачать. Так вот, Голдман подтвердил, что Дафна – рядовой служащий, и поинтересовался, почему она так меня волнует. Это было уже после выхода свежей газеты. Я спросил напрямую про Блэка, и Голдман сказал, что у него есть веские основания обвинять лорд-мэра. Выходит, старик Дуглас не имел задних мыслей, нанимая тебя как расследователя дела с записками. Суди сам. Дуглас намекал на Блэка, и его догадки подтвердились. Брат убитой говорил про слабости мэра в отношении женщин. Всё сходится: Блэк мутил с Мелани, а затем просто избавился от неё, как от использованного презерватива. Ну а владея отелем, провернуть трюк с доставкой тела в номер вполне реально. Может быть, нелегко, но реально. Джокер в колоде, Рэнди! На твоём месте я бы побыстрее возвращался в Лондон, ведь время отпуска утекает…

Глядя на пустую сковородку, от масляной поверхности которой отражались блики солнечного света, соображал. С одной стороны, дело в шляпе. Ну или «Джокер в колоде!», как выразился Конор – заядлый игрок в карты. С другой – остались вопросы. Участие Дафны Роуз не давало покоя и вызывало желание копнуть глубже.

– За одну ночь всего не выяснишь, чувак… – протянул Конор. – Я и так проделал колоссальную работу. Единственное, чего хочется сейчас – отчалить домой и обнять жену. Кстати, через две недели у нас годовщина. Считай, что ты приглашён.

– Конор, ты по-настоящему крут! Но вынужден остаться здесь ещё на чуть-чуть. Ложись отдыхать, не спал ведь всю ночь.

– Я похож на старика, которому нужно спать ночами? – усмехнулся друг, вставая. – Ну уж нет! Отосплюсь в Лондоне в обнимку с Хельгой!

– Ты спятил… Поедешь прямо так?

Детектив не ответил, а лишь развернулся и зашагал к входной двери. Обуваясь, произнёс:

– Жаль, что полиция меня опередила… Дьявол, я бы сам вышел на этого Блэка через пару-тройку дней! Окей, Рэнди, рад был увидеться!

Поднявшись из-за стола, подошёл к Конору и поблагодарил его за помощь. Друг и впрямь выручил в трудную минуту: примчался по первому зову, выслушал и взялся за расследование. Мы пожали руки и обнялись.

«Теперь твоё время! – думал я, закрывая дверь за Конором. – Многое ясно. Многое, но не всё. Разберись до конца и не оставь никому шансов!».

II

– Рэнди, у меня мало времени! Кажется, раскрыл самое громкое дело за всё время работы в полиции! Но необходимо расставить все точки над «i».

– Я на минуту, сэр Голдман. Буквально пара фраз.

– Окей, не возражаю. Бен, спускайся вниз и займи свой пост. Больше не пускай никого до конца дня. Особенно местных журналистов!

Младший сержант Бен Додсон, всё ещё замещающий «заболевшую» Дафну Роуз, кивнул боссу и пулей помчался на первый этаж. Голдман выглядел уставшим. Помятая рубашка и красные глаза, в одном из которых даже полопались капилляры, выдавали бессонную ночь. Сегодня трудился без отдыха не один Конор. Я опустился в уже знакомый деревянный стул.

– Почему вы сбежали? – спросил Главный констебль, а после дрожащей рукой поднёс ко рту чашку с кофе. Отпив, продолжил. – Мой приказ не покидать отель был исключительно для вашей же безопасности. Вы и представить себе не можете, какому риску подверглись! У них есть оружие и почти неограниченная власть… Вас убрали б на раз-два! Раздавили бы, как надоевшую солдатскую вошь!

– Спасал свою задницу, сэр… Возможно, маскарадное шоу выдалось скучным, но, как видите, никто меня не узнал. Поэтому и сижу перед вами.

– Вы сумасшедший, Рэнди! Какая только пчела ужалила вас при рождении?

– Точно та, которая связана с журналистикой!

Мы посмеялись, а Голдман восхитился моей находчивостью. Новые шмотки, парик, каучуковые подушечки и история с геями-любовниками, снявшими дом на медовый месяц, – подобные пируэты удивили даже видавшего виды Главного констебля.

– Сэр, могу спросить про Блэка? Его руки и вправду по локоть в крови?

– Да, это так. С самого начала подозревал нашего мэра. Помните, говорил про «серьёзных людей»? Имел в виду Блэка и команду. Доказательства есть, но сейчас я их не предоставлю никому. Они значимы и бесценны для суда. Про интервью для вашей редакции помню, Рэнди. Своё слово сдержу. Однако сделаем это как минимум после первого судебного слушания, договорились? Если всё пойдёт по плану, к среде лорд-мэра задержат. Ему не скрыться, поскольку полицейские проверяют каждую машину, выезжающую из Манчестера. Но вот неприкосновенность пока помогает главе города: политика подобного уровня нельзя задержать сразу, и приходится возиться с кучей документов. Чертовщина, простите за выражение, но таковы правила. В кипах бумаг роются Клэптон и Лоумен, вы их уже знаете. После обеда подключусь и я.

Голдман откинулся на спинку кресла и сжал голову руками. Лоб и щёки полицейского покраснели.

– Я уже не мальчик, чтобы кутить ночами… – протянул он. – Мне нужен сон… Поднялось давление, будь оно не ладно! Окей, был рад познакомиться с вами лично, Рэнди! Вы возвращаетесь в Лондон, так?

– Да, сэр. Уезжаю сегодня же! – соврал я.

– Вам нужна охрана? Хоть мои ребята заняты патрулированием и документами, для вас всё равно смогу выделить пару телохранителей.

– Не утруждайте себя! Вы и так сделали многое!

– Берегите себя, мистер Дэниэлс. Приезжайте обратно, как только прочитаете в газетах или услышите по радио о первом судебном заседании – я обещаю дать эксклюзивное интервью для «Фогги Альбион Ньюс».

– Не люблю разбрасываться комплиментами, но вы их заслуживаете, Том! Спасибо за всё!

Главный констебль улыбнулся и не без усилий поднялся с кресла. Мы обменялись рукопожатием. Проходя мимо Бена Додсона в холле, улыбнулся ему. Тот помахал рукой на прощание.

Вот только покидать Манчестер намерен не был. Проследовав несколько кварталов, нашёл кафе. Как ни крути, а кушать хотелось. «Мог бы и поделиться яичницей, жадина!» – усмехался, вспоминая Конора. Впрочем, был благодарен другу. Расположившись за крайним столиком в углу, заказал омлет, пудинг и капучино.

– У вас есть телефон? – спросил у темнокожей официантки с пышными кудрявыми волосами.

– Да, но только для посетителей… – с французским акцентом ответила девушка и указала рукой. – Проходите до конца зала. Между дверьми мужского и женского туалета стоит будка.

Я поблагодарил и решил сначала дождаться завтрака. Был ли повар гением или же повлиял голод – не знаю, но омлет и пудинг оказались чертовски вкусными. Глотнув ароматного кофе, достал из кармана шорт визитку. Недолго думая, встал и направился к телефону.

– Приёмная мэрии Манчестера. Меня зовут Рэйчел, слушаю вас!

– Здравствуйте! Я – Рэнди Дэниэлс – журналист из Лондона. Пожалуйста, выслушайте. Понимаю, в какую сложную ситуацию попал мистер Тайлер Блэк. Однако выход есть всегда. Я представляю редакцию «Фогги Альбион Ньюс» – крупнейшую во всём Соединённом Королевстве. Наше издание готово помочь лорд-мэру в освещении событий. Если он невиновен, мы распространим информацию на первых полосах газет. Поверьте, если придать дело огласке, то шансы на справедливый исход повысятся.

– Эм… Мистер Дэниэлс… Скажу по секрету, что работаю секретарём лорд-мэра Блэка два с половиной года. Так вот, не встречала в жизни людей добрее, честное слово! Все, от уборщиков до заместителей мистера Блэка, уверены: его подставили! Однако не могу сразу дать согласие на интервью… Мне нужно посоветоваться с боссом. Я вам перезвоню, хорошо?

– Без проблем!

Вряд ли Эдгар Хоккинс будет рад, узнав про злоупотребление полномочиями: представляться именем редакции мне никто не разрешал. Но сейчас было до лампочки. Чувство приближающейся разгадки и следующей за ней ошеломляющей сенсации сводили с ума. Голдман прав: хорошие журналисты – сумасшедшие!

Я вернулся за стол и с радостью отметил, что кофе всё ещё горячий. «Пообщаться с Блэком вживую – лучшее, что могу сделать прямо сейчас! Разговор прольёт свет на многое, ведь Блэк тоже подкинет свои идеи. Если он виновен – смогу прочитать это, ведь лжецов вижу за милю. Если нет, то придётся огорчить старика из Нью-Мостона. Рыжая бестия тоже не уйдёт от ответственности. Дьявол, что за хитросплетения!».

– Дэниэлс – это вы? – негритянка вернула меня с небес на землю. – Вас к телефону, сэр…

Вскочив со стула, перевернул стакан с капучино. К счастью, напиток разлился на стол, а шорты забрызгало лишь парой капель.

– С меня чаевые! – прокричал на бегу, а через миг сжимал в руке трубку.

– Дэниэлс слушает!

– Да, добрый день ещё раз. Это Рэйчел, переговорила с руководителем. Мистер Блэк уверен в своей невиновности и хочет встретиться. Ой, простите…

Низкий мужской голос потребовал дать ему поговорить. Спустя несколько секунд я общался лично с Тайлером Блэком.

– Здравствуйте! Это лорд-мэр… – его голос дрожал. – Сейчас как раз связываемся с изданиями, но манчестерские не соглашаются на взаимодействия, считая меня преступником… Рад, что вы откликнулись! Вы здесь, в Манчестере?

– Приветствую, мистер Блэк! Да, на Питер-стрит.

– Отлично… – Блэк выдохнул с такой силой, что в трубке зашипело. – Вы один? Это не подстава?

– В такие игры не играю. Никаких ловушек. Итак, вы готовы к интервью?

– Разумеется! Подъезжайте на Олдхам-стрит, 12. Часам к четырём, окей? У меня здесь вооружённая охрана, не делайте глупостей, хорошо?

Предупреждение не напугало. Слыша дрожащий голос Блэка, понимал, что тот боится сильнее меня.

– По рукам, мистер мэр! Буду!

Повесив трубку, вернулся к столику. Кудрявая негритянка вместе с полной женщиной средних лет вытирали последствия «аварии». Обе посмотрели на меня, как волк на ягнёнка. Извинившись и вручив каждой по пять фунтов чаевых, побежал к выходу.

III

Номер «425» отеля «Виктория Вейрхауз» не претерпел абсолютно никаких изменений за время моего отсутствия. Разве что красная роза, стоявшая в вазе у прикроватной тумбочки, начала увядать. Естественный процесс для сорванного цветка. Признаков проникновения внутрь не нашёл. Стрелки часов показывали без пяти минут два, что давало вагон времени до встречи с Блэком. Смог ещё раз принять душ и переодеться в брюки, рубашку и пиджак. Улыбнулся, вспомнив, как зарекался больше не надевать эти вещи, но интервью с лорд-мэром, как ни крути, требовало официального стиля.

Вернув прежнего Рэнди Дэниэлса взамен стильного гомосексуала Боба, подошёл к порогу и открыл кейс. Помимо аксессуаров для фотоаппарата, листов бумаги и нескольких шариковых ручек, в нём находился предмет, важность которого переоценить было сложно. Диктофон. Пожалуй, им могла воспользоваться Мэгги во время интервью у тренера Басби, вот только в успех коллеги не верил и диктофон не предложил. Впрочем, Мэг отлично справилась и без него. Взяв в руки устройство, нажал на кнопку записи и пару раз кашлянул. После прослушал. Идеально! Микрофон улавливал любые звуковые колебания на расстоянии десяти ярдов без потери качества. Что ж, американская модель! Я положил диктофон в боковой карман пиджака, места в котором было больше внутреннего. Причесавшись и оглядев себя в зеркале, взял в руки кейс и покинул номер.

За стойкой регистрации на ресепшене стояли Сьюзан Фокс и Марк Ливингстон. Вероятно, после публикации информации об убийстве последовал отток клиентов, и рассчитывать постояльцев приходилось в четыре руки.

– Хэй! – обратился к блондинке Сьюзан. – Могу спросить кое-что?

Девушка задрала голову и посмотрела на меня. Типичная проблема невысоких людей.

– Здравствуйте… Не хочу с вами разговаривать.

– Почему же? Я ведь ещё ничего толком не сказал.

– Это небезопасно для меня, сэр…

Я повернулся к Марку. Худощавый парень поправил волосы и глядел то на меня, то на коллегу.

– Я не причастен к преступлению в номере «425», – заявил сразу обоим работникам. – Полиция выдала лишь подписку о невыезде, но и она уже снята. Однако в мою комнату заходили посторонние, и хочется подробнее узнать об этом. Видели ли кого-нибудь помимо копов?

Сьюзан отвернулась, схватила руками папку с документами и сделала вид, что читает. Марк продолжал теребить волосы, не произнося ни слова.

– Забавные вы ребята. Перед вами невиновный и безоружный человек, а вы…

– Мы поговорим только в присутствии полиции! – перебила Сьюзан. – Уходите!

Девушка развернулась и быстрым шагом направилась в комнату персонала.

– Извините… – сказал Марк после хлопка двери, – мы оба считаем вас опасным человеком… Не принимайте близко к сердцу, но побег из отеля говорит о вашей причастности к убийству.

– А свежие новости вам о чём-либо говорят? – я развёл руками. – С мистера Дэниэлса, то бишь с меня, подозрения сняли. Утром общался тет-а-тет с самим Томом Голдманом. Сейчас обвиняется лорд-мэр Блэк, вы в курсе?

– Сэр, знаю мистера Блэка, он ведь владелец отеля. Получается, наш начальник. Он заходил сюда много раз, мы виделись и… поверьте… не мог быть убийцей.

– Пусть с этим разберётся полиция. Я никого не обвиняю. Наоборот, готов помочь стражам порядка. Повторю ещё раз: кто-то проникал в мой номер. Почему вы не хотите говорить об этом? Ваши слова способны повлиять на ход следствия.

– Сэр, буду честен. Мы никого не видели. Ни я, ни Сью. Дежурим здесь день через день и никаких проникновений посторонних не было. Более того, в отеле установлена сигнализация. Если открыть дверь без ключа, скажем, выломать, то сработает сирена. С доступом через окно похожая ситуация… Из посторонних были только полицейские, но мы сами открывали им двери в номер и наблюдали за обыском.

Возникла пауза, во время которой мы смотрели друг другу в глаза. Почему-то казалось, что парень лжёт. Бессмысленную дуэль взглядов прервал пожилой мужчина. Он подошёл к столику регистрации и уточнил, можно ли курить в номере. Получив утвердительный ответ от Марка, зашаркал к лифту. Я подождал, пока дедуля уйдёт, и спросил:

– Имя Джейкоба Дугласа тебе о чём-нибудь говорит?

Парень опустил глаза.

– Может, Кэрол Стэнли или Дафна Роуз? Общался здесь с рыженькой девчонкой, а? Почему ты замолк?

Губы Марка скривились. Он хотел что-то сказать, но лишь пожал плечами.

– Эм… я…

– Случаем, не Дуглас ли твой начальник?

– Вам следует уйти… Простите…

В очередной раз поправив длинные волосы, парнишка развернулся и последовал в комнату персонала к Сьюзан. Я решил, что ловить здесь больше нечего. Посмотрел на наручные часы. Пятнадцать минут четвёртого. Цокнув языком, направился к «Ягуару».

Радость, трепет, волнение и даже гордость смешались воедино, когда уселся на мягкое кожаное сиденье своего автомобиля. Как же я скучал! Колесить в последние дни пришлось немало, но пользовался такси и машиной Конора. Однако по своей «ласточке» истосковался. Положительные эмоции сменились тревогой: не проникал ли никто в салон? Оглянувшись, посмотрел на заднее сиденье, повертел салонное зеркало, открыл бардачок и даже заглянул под коврики… Никаких изменений не обнаружил. Да и брать из машины нечего: даже пачка сигарет в бардачке осталась нетронутой. Выходит, действительно никто не лазил. Успокоившись, завёл мотор. Приборная панель показала полбака бензина, что совпадало с моими воспоминаниями об остатках топлива. «Чёрт, как же красиво мигают огоньки на приборке! Моя карета, мой железный конь!».

В окно постучали. Я вздрогнул и съёжился. Повернувшись, увидел молодую девушку в тонком летнем платье и с лёгкой сумочкой на ремешке. Веснушки, зелёные глаза, рыжие волосы… Ошибиться не мог. Дафна Роуз! Несколько секунд мы молча пялились друг на друга. Вернее, я на Дафну, ведь затемнённые окна не позволяли разглядеть водителя. Придя в себя, медленно опустил стекло, предварительно поставив правую ногу на педаль газа. Был готов рвануть при первых признаках опасности. Кто знает, что девка прячет под юбкой?

– Здравствуйте, мистер Дэниэлс… – поприветствовала Дафна всё тем же мягким голосочком. Вот только вестись на него уже не хотел. – Буквально пара вопросов, позволите?

– Решила поделиться со мной простудой? – съязвил я. – Ты ж на больничном, разве не так?

– Мистер Дэниэлс, это очень важно… Выйдите из машины, пожалуйста. Нам надо поговорить.

– О чём же, дорогуша?

– Здесь много нежелательных слушателей. Заглушите мотор и покиньте салон! Да и… не называйте меня «дорогуша»!

Голос Дафны стал жестче. Оскорбилась манерой общения собеседника или просто перестала скрывать истинное лицо?

– Разберусь! – контратаковал я. – Мне плевать на твоих «нежелательных слушателей», поняла? Ничего не скрываю, бэби. В чём сложность поговорить так?

– Рэнди, я многое знаю… Поверьте, нам лучше сотрудничать. В ином случае вас ждут неприятности!

Порыв ветра заставил подол платья Дафны заколыхаться. Девушка опустила руки и наклонилась, придерживая ткань. В этот момент она развернулась к машине полубоком. Из сумочки торчал револьвер! Оружие не помещалось полностью, и молния сжимала рукоятку! Впившись взглядом в пистолет, осознал, что выходить из машины нельзя. Ни при каких раскладах. Стрелять на парковке отеля при десятках свидетелей вокруг Дафна не станет. Но вот в случае послушания разговор один на один рискует быть коротким.

– Неприятности ждут тебя, лисичка! За проникновение на чужую собственность и сокрытие убийства придётся ответить! Кстати, каков на вкус член Дугласа?

Я вдавил педаль газа в пол, не дожидаясь ответа. Рыкнув мотором, «Ягуар» рванул с места. Выехать с территории парковки без происшествий помогло лишь чудо. Ну или водительское мастерство. Так или иначе, держал путь на Олдхам-роуд, пытаясь подавить дрожь и учащённое сердцебиение.

IV

Здание манчестерской ратуши, возведённое в стиле поздней готики, до боли напоминало Вестминстерский дворец на берегах Темзы. Часовая башня представляла собой Биг-Бен в миниатюре, а пикообразные арки, узкие окна и остроконечный шпиль, казалось, были даже изящнее лондонских. Стрелки громадных часов показывали без пяти минут четыре. Безупречная точность! Проехав мимо статуи Карла I, выругался: парковочных мест возле мэрии не было, а стоящий на посту гвардеец жестом показал убираться. Пришлось сделать круг, оставить машину в начале Олдхам-стрит и прогуляться полмили пешком.

Солнце и не думало скрываться за горизонтом: лучи впивались в тело, а ветра не было. Пиджак, брюки, лакированные туфли – одежда явно не располагала к жаре. Дойдя до главных ворот, вспотел.

– Моя фамилия Дэниэлс, – обратился к гвардейцу. В отличие от лондонских, манчестерские плевали на правила и снимали пушистые гренадёрские шапки в такую погоду. Более того, не пугались разговаривать с туристами, – и я на встречу к мистеру Блэку. Он ожидает.

– Сэр, покажите удостоверение!

Я протянул парню паспорт и билет журналиста. Изучив их, гвардеец кивнул на дверь.

Просторный коридор, украшенный статуями и фресками викторианской эпохи, пустовал. В вестибюле работал фонтан: струи воды били из каменных чаш, а брызги долетали аж до двери. Освежиться был не против, однако сейчас волновало другое. «Чёрт, будто попал в прошлое… – подумал, оглядывая убранство дворца. – И где мне искать этого Блэка?».

– Ты – Дэниэлс? – откуда ни возьмись возник незнакомец в чёрном пиджаке, джинсах и кроссовках. Из-под крыла пиджака виднелся пистолет. Охранник встал на пути, как бы намекая, что просто так не пройду. Однако желания драться с ним у меня не было.

– Верно. Смотри.

Телохранитель бросил взгляд на документы, но, в отличие от гвардейца на входе, брать в руки не стал.

– Окей, добро пожаловать! Следуй за мной!

Мужчина пошёл по коридору, громко топая. Я устремился следом. Фрески, картины и статуи становились всё более чарующими, но внимания не обращал. Боковой карман стал единственным, на чём сконцентрировался. Всунув туда руку, нажал на кнопку записи. С этой секунды диктофон работал.

– Уточню, стой пока здесь! – охранник скрылся за дубовой дверью с ручкой в форме короны. Через мгновенье высунул голову и пригласил внутрь.

Я вошёл в просторный светлый кабинет, оформленный в современном стиле. Отсылок к готике не увидел. По правую руку стоял белый стол, за которым сидела шатенка с заплетёнными в хвост волосами. Та самая секретарша Рэйчел. Над большим окном повесили кондиционер, а на подоконник поставили поршневую кофемашину. На стене висела огромная карта Манчестера: настолько подробная, что на ней был пронумерован каждый дом.

– Добрый вечер! – я кивнул Рэйчел. – По телефону общался с вами, правильно понимаю?

– Здравствуйте, мистер Дэниэлс! Да, это так. Лорд-мэр Блэк ожидает за дверью… – Рэйчел указала рукой на неприметную дверь, ведущую в кабинет босса. – Прошу вас.

Переведя взгляд на телохранителя, почувствовал, как участилось сердцебиение. «Пан или пропал!» – подумал я и зашагал к двери. Отворив, оказался в небольшом кабинете с голубыми обоями. У панорамного окна, идущего от пола к самому потолку, располагался громадный круглый стол. Гладкость поверхности можно было сравнить с зеркалом: отражались лампа с тремя звёздообразными плафонами и рельефная лепнина. В паре шагов находился шкафчик, разукрашенный в цвет шахматной доски. Его верхняя полка не закрывалась, и каждый гость мог оценить мини-бар: бутылки элитного кальвадоса, виски, ликёра, вина, рома и даже русской водки.

Засмотревшись, не увидел самого главного. Изучив комнату, встретился взглядом с Тайлером Блэком: коренастым мужчиной с чёрными глазами, массивным подбородком и тонким носом. Говоря о возрасте, Дуглас упомянул «пятьдесят с небольшим», но на вид Блэку было не больше сорока. Уложенные гелем густые чёрные волосы в сочетании с бородкой и усами, за которыми следили лучшие барберы города, превращали лорд-мэра в кинозвезду.

– С ума сойти! – сказал Блэк. Голос выражал подавленность. – Все они отказались меня слушать, и лишь один ты явился! Ещё и приехал из столицы… Садись!

Несколько барных табуреток с мягкими фиолетовыми сиденьями так и манили приземлиться. Получив приглашение, отказаться не смог. Блэк изучал меня взглядом, разжёвывая во рту жвачку. Положив кейс на колени и опустив на него руки, я молчал. Думал лишь о диктофоне в кармане. Спустя несколько секунд лицо лорд-мэра вытянулось от удивления.

– Мама-Америка! – воскликнул он. – Ты… Чёрт, ты – тот самый Рэнди Дэниэлс? Тот, в чьём номере обнаружили тело?

– Да, мистер Блэк.

– И ты пришёл сюда? Какого лешего?

– В первую очередь я – журналист. Высококлассный журналист. Умение идти до конца и разбираться в самой запутанной паутине событий – вот что отличает мастера от неудачника.

– Хватит заливать… Газеты писали о том, что ты провёл ночь с девушкой, застрелил её и сбежал из отеля, нарушив домашний арест. Каким-то чудом подозрения с тебя сняли, но ты решил взять интервью у лорд-мэра, вместо того, чтобы драпать прочь?

Блэк впился в меня взглядом. Казалось, проткнёт насквозь.

– Представьте себе, – ответил, поёрзав на мягкой поролоновой поверхности, – я невиновен. Ни капельки. Решайте сами: стал бы журналист-убийца брать интервью у того, кого хотел подставить? Скажу больше, мистер Блэк: не знал вашей фамилии до появления в Манчестере. Не сочтите за грубость, но мэрами региональных городов не интересовался. У меня нет мотива убийства, а интервью с вами беру лишь потому, что дело кажется чертовски странным. Пришёл один, никаких капканов не расставляю. Итак, господин лорд-мэр, нас обоих одурачил один старикашка из Нью-Мостона. Понимаете, о чём я? Предлагаю поговорить начистоту. Вас не обвиняю. Начнём?

Блэк приоткрыл рот, продолжая буравить глазами. Прочитать эмоции на лице было сложно, но мне показалось, что лорд-мэр еле заметно воодушевился, услышав про Дугласа.

– Окей… – протянул он, – давай потолкуем. Не знаю тебя, Дэниэлс, но скажу сразу: никого я не убивал. Если посмеешь лгать в своей газете… Ладно, не будем об этом… Поехали!

Я открыл кейс, достал лист «А4» и ручку. Бумагу положил на кейс, чтобы писать было удобнее.

– Итак, начну издалека. Мистер Блэк, расскажите немного о себе: ваш жизненный путь, как пришли в политику, каких успехов добились за два с лишним года на посту лорд-мэра?

– Что за чушь? – нахмурился Блэк. Впервые увидел морщины на его лице. – Похоже на свидание… или на собеседование при приёме на работу. К чему это, Дэниэлс?

– Поймите правильно: я, например, знать не знал вас до прибытия в город. Уже говорил об этом. Думаете, лондонские обыватели или жители других городов каждый день думают о мэре Манчестера? Отнюдь нет. Важно показать читателям, что перед ними живой человек, а не картонный персонаж. Поверьте, люди склонны верить стереотипам, и глава провинциального города видится им коррумпированным пройдохой чаще, чем честным и порядочным политиком. Не настаиваю, но в ваших же интересах рассказать побольше о себе.

– Как скажешь, столичный журналюга… – Блэк поднялся с кресла и направился к бару. Налив полстакана кальвадоса и взяв дольку лайма, вернулся на место. – Родился в Манчестере и жил здесь до восьми лет. После переехали в Ливерпуль: отец получил повышение, а в Ливерпуле гораздо больше шансов развиваться в сфере судостроения. Окончил тамошний университет и пошёл по стопам отца: работал на верфи. До двадцати трёх, кажется… Устав от низкой зарплаты, подался в бизнес. Помню, как хотел пригласить девчонку в кино на «Огни большого города» Чарли Чаплина, но элементарно не хватало денег на билет. А ведь работал по десять часов шесть дней в неделю. Плюнул и начал своё дело, вот только продажа напитков и закусок в ливерпульском аэропорту успеха не принесла. Через год вернулся в Манчестер и занялся ресторанным бизнесом. Поначалу это было кафе самообслуживания, но со временем дорос до вполне солидного заведения. Опущу подробности… Про мой путь можно написать целую книгу. К тридцати владел десятком ресторанов, двумя отелями и несколькими хостелами. Накопились вопросы по суммам налогов и благоустройству родного города. Долгие годы интересовался политикой и в сорок три впервые баллотировался на пост лорд-мэра. Неудачно. Однако не сдался и к пятидесяти смог завоевать кресло главы города, в котором нахожусь до сих пор.

Блэк отпил из стакана и занюхал лаймом.

– Это про карьерные успехи… Что касается личной жизни: женат и воспитываю двух дочерей. С супругой познакомился ещё в Ливерпуле. Она – золото, не сомневайся! Не была помешана на деньгах и во всём помогала мне… Поддерживала в трудную минуту. Частью своих достижений обязан ей, это точно! После рождения первой дочери понял, что нужно зарабатывать больше, чтобы обеспечить ребёнка всем необходимым. Ты не представляешь, как это мотивирует! Ронда и две дочки – то, что придавало мне сил даже тогда, когда всё валилось из рук… Ну, как-то так.

Всё время речи Блэка я чиркал на бумаге. Изображал, что записываю. Основные моменты на самом деле отметил, но понимал, что необходимости в этом нет. Филонить было нельзя, но диктофон работал за меня. К тому же детали биографии лорд-мэра действительно не имели отношения к делу. Важным было разговорить собеседника.

– Хорошо, мистер мэр. Теперь о главном. Где вы были в ночь на четырнадцатое июля? Что делали?

– Ездили в Дентон на озёра… С начала лета всей семьёй выбираемся за город каждые выходные. Эта суббота исключением не стала: в такую жару так и тянет искупаться. Заночевали в местном отеле и обратно вернулись к вечеру воскресенья.

Будь я копом, спросил бы банальное «кто может подтвердить ваши слова?». Однако тащиться в Дентон и уточнять, был ли там Блэк, не хотел. Пусть этим занимается полиция. Мне же было важно удостовериться в другом.

– Отель «Виктория Вейрхауз» – ваша собственность?

– Совершенно верно! – алкоголь подействовал, и теперь лорд-мэр выглядел более расслабленным, – но к чему эти сказки? Да, отель «Мерси» в центре и «Виктория Вейрхауз» в Траффорде – мои проекты. Но это не значит, что я убийца. Как по-твоему я бы пронёс тело? Ещё и на четвёртый этаж?

– Просто спросил, вас не обвиняю. Клуб «Девил Фест» тоже в вашем распоряжении?

– Да.

– Ходят слухи, что помимо взрослых танцев в клубе торговали запрещёнными веществами. Вы знали об этом?

– Ты обалдел?! – Блэк сжал зубы и подался вперёд, но через миг совладал с эмоциями. – То есть да, теперь знаю. Назначил руководителем одного парня, который неплохо справлялся с обязанностями и приносил прибыль. Я не влезал, ведь хватало дел на посту лорд-мэра. Полиция захаживала в клуб пару раз и проводила проверки – претензий так и не предъявили. Скажу честно, про танцы голышом услышал только месяц назад. До этого был уверен, что девушки танцуют классический стриптиз. Однако заехал по делам в одну из ночей и увидел танцовщиц без трусов. Удивился. Уточнил у юристов, и они подтвердили, что законов не нарушаем. Девушки взрослые, зрители – тоже. Отпустил ситуацию, ведь заведение было прибыльным, а голые танцовщицы не интересовали: я – верный муж и заботливый отец. Это просто бизнес. После обвинений в убийстве один местный журналист пустил «утку» про торговлю наркотиками. Копы зацепились за это и нашли доказательства. Теперь данный аспект вменяют как отягощающее обстоятельство… Парня, руководящего клубом, заменю сразу, как только выпутаюсь из этого дерьма.

– Его зовут Райан Джонс, так? Насколько хорошо вы были с ним знакомы?

– Почти не был. Совмещать предпринимательство с управленческими обязанностями становилось всё труднее, и я принял решение передать полномочия руководителей в ряде крупных проектов. Так, часть отелей, ресторанов и «Девил Фест» перешли в руки посторонних. Лично проводил собеседования и не увидел ничего подозрительного ни в ком из новых директоров. Этот Райан казался мне странным, но с работой справлялся на ура. Знал бы, чем это обернётся – руководил бы сам…

Блэк говорил чётко и уверенно. Если и лгал, то подготовился великолепно.

– Что касается убитой девушки. Её звали Мелани Элмерс. Были с ней знакомы?

Лорд-мэр залпом осушил стакан. Затем достал платиновый портсигар из ящика стола, вынул сигариллу с длинным мундштуком и закурил. Его лицо погрустнело.

– Нет, конечно… Не знал никого из стриптизёрш, о чём ты… С женой в браке больше тридцати лет, другие девушки не интересуют. Тем более раздевающиеся за деньги… – Блэк провёл рукой от лба к подбородку. – Боже, дай мне сил это пережить! Да будет проклят тот, кто устроил всё это…

Я взял паузу на несколько секунд, дав возможность собеседнику прожить эмоции. После уточнил:

– Быть может, фамилия Элмерс вам о чём-либо говорит?

– Сказал же, нет.

– Имею в виду не убитую Мелани. Пол Элмерс – её родной брат – был в вашей команде во время избирательной компании, верно?

– Кто? – Блэк поднял брови. – Знаю всех, с кем вёл кампанию. При этом большинство из команды до сих пор со мной.

– Мистер Блэк, буду честен… – отложив лист бумаги, внимательно посмотрел на собеседника. – Общался с неким Полом Элмерсом. Он представился братом убитой девушки и сказал, что вы выкинули его на улицу, оставив с голым задом. Вам лучше сказать правду, ведь я пытаюсь помочь.

– Повторяю ещё раз: у меня надёжная команда. Понятия не имею, кто такой этот Пол Элмерс! Из администрации ушли только двое, но уволились они по собственному желанию. Я никого не «выкидывал на улицу» и не оставлял «с голым задом»! Может, ты общался с местным бомжом, которому стало скучно побираться на улице?

Этот момент мог быть ключевым. Лихорадочно обдумывая ситуацию, пожалел, что Конор отчалил в Лондон. Его помощь в поиске информации о родных и близких Мелани пришлась бы кстати. Жаль, что друг не успел выяснить больше о загадочном брате.

– Он показывал документы, а? – Блэк попытался улыбнуться.

– Нет.

– В таком случае, не знаю, про что ты говоришь, Дэниэлс… Я готов сотрудничать и рассказываю только правду. Но про некого Пола, которого обманул и уволил, не слышал.

Пазл складывался. Быть уверенным в искренности слов Блэка на все сто не мог, но картина постепенно вырисовывалась.

– Теперь самое важное, мистер мэр. Не поверю, что не слышали про записки с угрозами. Многим людям приходили «письма счастья», в которых неизвестные угрожали жизни и здоровью. Что скажете об этом? – я задержал дыхание, пытаясь прочитать реакцию Блэка. Тот остался непробиваем.

– Было дело… Всё это похоже на фальсификацию против меня. Никаких записок не получал, но почтовый ящик завалили совсем другие письма: от тех, кому угрожали. Пострадавшие требовали разобраться, и я обратился в полицию. Копы взялись за работу, но выяснить природу загадочных записок так и не смогли. Если ты намекаешь, что я к ним причастен – разочарую. У меня куча других забот, а мой рейтинг, по предварительным оценкам, выше шестидесяти процентов. Во всяком случае, был таковым до недавних событий.

Блэк замолчал и уставился в стену. Через несколько секунд встал с кресла и посмотрел в окно. Вновь повернувшись ко мне, произнёс:

– Ты говорил что-то про «старикашку из Нью-Мостона», не так ли? Если кто-либо и способен закрутить подобную карусель, то это он. Несомненно! – лорд-мэр вернулся в кресло. – Не признал поражения на прошлых выборах и решил мстить. Ему уже восемьдесят или около того. Выжил из ума и творит дичь. Пусть полиция выясняет детали, но этого престарелого пердуна стоит проверить вдоль и поперёк. Буду не против, если напишешь что-то о нём в своём репортаже.

Блэк посмотрел на бутылки в баре, а после взглянул на часы.

– Через пять минут у меня встреча с адвокатом. Личный юрист, ведущий мои дела. Спасибо за беседу, Дэниэлс. Если хочешь, можем встретиться ещё раз.

Перечитав заметки, обрадовался, что Блэк не потребовал дать ознакомиться: ничего путного так и не записал, а по обрывкам фраз вряд ли смог бы написать дельную статью. Только бы диктофон не подвёл!

– Благодарю, мистер Блэк! – я слез с мягкой табуретки. – Возможно, увидимся ещё. Обещать ничего не буду, но сделаю всё от меня зависящее, чтобы распространить информацию о деле.

– Правда за мной! Будь осторожен на обратном пути: за пределами мэрии охраны нет.

– Постараюсь!

Кивнув на прощание, вышел из кабинета.

V

Несмотря на предостережения Блэка, добрался до машины вполне спокойно. Вероятно, «большие дяди» охоту на меня не объявляли. Наслаждаясь смачным сигаретным дымом, прослушивал запись. Диктофон справился на пять с плюсом! Голос лорд-мэра слышался чётко. Не мешали даже звуки на Олдхам-стрит: в Манчестере начался вечерний час-пик, и десятки машин сигналили одновременно.

«Возьму подобное интервью у Дугласа – раскрою дело! Вот только старик вряд ли согласится общаться… Более того, рискую нарваться на пулю. Дед залёг на дно сразу после убийства, и приближение к его резиденции опаснее, чем прогулка по кратеру извергающегося вулкана! – я завёл мотор и приготовился к мучительной поездке: дороги попросту стояли, а солнце жарило так, что на капоте «Ягуара» можно было приготовить яичницу. К счастью, от суматохи отвлекал поток мыслей. – Со слов Блэка, полиция не обнаружила источник записок. Не потому ли, что Дафна была «агентом» в штабе Дугласа? Внедрилась в банду и докладывала о каждом шаге копов? Чёрт, чувствую, что уже близок к разгадке, однако пока ясно далеко не всё… Решено: дом в Элксе сделаю своим подпольем. Буду собирать крупицы информации и соединять их в единое целое под уютной крышей. Сегодня же заведу первую папку, в которой подробно распишу детали интервью с Блэком. Далее, постараюсь выйти на Дугласа и Роуз. Не помешает также разобраться с этим Полом Элмерсом… Дьявол, сколько же всего предстоит!».

Никогда ранее меня так не раздражали пробки. Казалось, в центре многомиллионного Лондона в часы пик было свободнее. Хотя там добирался до дома пешком и мог запамятовать. Приходилось нажимать на газ и тормоз через каждые пять секунд, а от бибиканья звенело в ушах. Просто Перл-Харбор в мирное время! Выезд за город спас: федеральная трасса была полупустой, ведь большинство горожан проживали в черте Манчестера. Разогнавшись до девяноста миль, наслаждался поездкой. В открытое окно со свистом врывался ветер, сводя на нет последствия солнцепёка.

Ухабистые дороги вблизи Эклса преодолел легко: когда ведёшь сам, укачивания не ощущаешь. Наконец подъехал к дому. Почему-то стало не по себе. Склонности к накручиванию у меня не было, но вид приоткрытой входной двери говорил о том, что внутри кто-то есть. Конор вернулся? Хозяйка одумалась и решила выгнать пару педиков? Или же кто-то посерьёзнее?

Я заглушил мотор и закурил. Вглядывался в окна, но шторы на большинстве из них были задёрнуты. В не зашторенных признаков движения не увидел. «Ствол не помешал бы!» – с бешено колотящимся сердцем покинул салон и направился к дому. Еле ступал, стараясь не издавать лишних звуков. В этом было мало смысла, ведь «гость» наверняка слышал шум автомобильного двигателя.

Поднявшись по ступеням крыльца, встал в шаге от двери и прислушался. Тишина. Однако дверь на самом деле была не заперта, вот только щель в пару дюймов не позволяла заглянуть внутрь. Постарался успокоиться, но вышло так себе. Волнение зашкаливало, а сердце рвалось из груди. Набравшись смелости, открыл дверь и просунул голову.

На диване в гостиной сидел Пол Элмерс! Старые джинсы и серую футболку он заменил на вельветовые брюки и синюю жилетку, надетую на голое тело.

– Чего скребёшься, дорогой друг? – спросил Пол. – Проходи!

Я замер. Пол улыбнулся и продолжил:

– Не бойся, приятель! У меня появилась новая информация про подлеца Блэка, и я решил ею поделиться. Выслушаешь? Да ладно тебе, заходи…

Я медленно ступил внутрь, не сводя глаз с гостя. Прошёл к камину. Пол всё ещё улыбался. Огляделся. Больше никого не увидел.

– Завидую твоей напористости, мой хороший друг! – Элмерс положил ногу на ногу и закинул руки за голову. – Знаешь, мне бы она тоже пригодилась…

– Какого чёрта ты вломился в чужой дом?! – рявкнул я, удивляясь собственному злому тону. – И давно ли работаешь на старика Дугласа? Признавайся, выродок!

– По-твоему, я должен сидеть сложа руки, пока ты отмазываешь истинного убийцу? – парировал Пол и направил ствол ржавого «Люгера» в мою сторону.

Я обомлел. Пожалуй, лучшее решение при виде приоткрытой двери – направиться в отель «Виктория Вейрхауз» и переночевать там. Но сейчас уже было поздно.

Элмерс не прекращал ухмыляться, а в его глазах вспыхнул огонёк. Понимая, что преодолеть расстояние в несколько ярдов за один прыжок и выбить оружие из рук мерзавца не удастся, продолжал неподвижно стоять. Идей по спасению собственной шкуры в голову не приходило. Вдруг Пол посмотрел в сторону лестницы. Я сообразил, что в доме есть кто-то ещё. Прежде чем успел обернуться, получил мощнейший удар в затылок. Последнее, что помнил – стремительно приближающийся паркет. Потом кто-то погасил свет.