16+
Лайт-версия сайта

Сорок восемь

Литература / Проза / Сорок восемь
Просмотр работы:
07 июля ’2025   17:34
Просмотров: 18

“Ты надолго уезжаешь?” — “Не знаю, не уверен”.

Где-то сзади заплакал ребенок. Плакал долго и неугомонно. Кажется, бесконечно.
В этой маленькой комнате у маленького человека есть только белые стены, на которые нападает свет от фар. И карта дорог — кажется, уже таких родных. Он рассматривал их долго. Но того ли на самом деле ему хотелось?
Стены клубились и рассыпались на мелкие снежинки. Григорий ехал куда-то вперёд практически вслепую. Нужно пробраться. Как-то добраться домой.
“Куда ты бежишь?” — часто спрашивала мама. А потом прибавляла: “Уроки-то сделал? Получишь двойку — держись! “
А Гриша не отвечал и просто продолжал нарезать круги: один здесь, второй рядом — получается восьмерка. Столько же, сколько ему лет. Вокруг почти лето, жара, но при этом сил у мальчика хоть отбавляй. Мама в шутку начинает пытаться ловить его, но у нее не получается, и тогда мальчик смеется. И мама смеется с ним, хотя скоро ее смех переходит в раздражение..
Именно эти мысли такой же восьмеркой крутились в голове у Григория. Детство, родной Красноярск. Почему он вспомнил об этом именно сейчас?..
А за спиной у Григория — почти сорок семь человек. Им тоже нужно домой.
—Уважаемый, как долго мы планируем продолжать этот великолепный путь?
Вместе с этими словами на Григория вывалился плотный запах перегара. Жутко знакомый. Настолько, что Григория передернуло.
— М-мы не можем быстрее, — проговорил Григорий. — Снег.
— Все можем, сынок! Давай я поведу!
По телу Григория прошла волна жара. Голос человека за спиной на последних словах как будто ослабел.
“Тебе плохо, папа! Лежи!”
“Сына! Сына! Быстрее!”
Какая-то игрушка и иконка на приборной панели. Тихо шумит магнитола, она не выключается уже как полгода. Тогда он не успел. Ему шестнадцать, он сидит за рулем от силы несколько раз. Кажется, это седьмой. Единственный способ доставить отца в больницу. После всего Гриша снова сел за руль, выехал за город и разогнался так, как будто хотел убежать от произошедшего. Глаза застилали слезы, он еле соображал и почти ничего не видел, но продолжал нестись куда-то вперед, не боясь ни полиции, ни смерти…
Он поклялся себе никогда не пить. А потом стал дальнобойщиком и вовсе забыл об алкоголе.
Григорий встряхнул головой.
— Не мешайте! — сказал он. — Идите на место!
Запах алкоголя испарился. Вот бы этот “уважаемый” не начал приставать к людям вокруг себя со своим бесконечным желанием пообщаться. Григорий прислушивался, но так и не услышал ни одного слова, произнесенного блаженным пьяным языком. Наверное, уснул. Ну и хорошо.
От такого осознания на душе стало легче. За окном очень медленно проплыла красная остановка с толстой металлической крышей. Кажется, такая переживет и конец света.
За спиной послышался какой-то разговор, на этот раз не пьяный. Григорий бросил быстрый взгляд в зеркало, а потом снова перевел его на дорогу: они приближались к круговой развязке и сильно отвлекаться было нельзя. Но он все же успел заметить, что к нему подошла женщина, одетая как-то слишком легко.
— Ну хоть чуть побыстрее мы можем поехать?
Снова бросив быстрый взгляд в зеркало, Григорий отметил, что на ее лице красовался красный яркий нос и такие же красно-яркие щеки. Казалось, сотри эту красноту — и перед тобой предстанет девушка лет двадцати четырех.
— Да куда же нам торопиться? — со вздохом ответил он. — Мне тоже домой часто хочется, но иногда обстоятельства против нас.
— Ну как же так то! — с надрывом сказала она и замолчала.
— Работа у меня такая, работа… — тихо произнес Григорий.
Интересно, кто подойдет третьим? Молодой человек или маленькая девочка? И тоже обязательно спросит, нельзя ли поехать быстрее. Как будто это все зависит от него, Григория…
Он не угадал. Голос и правда послышался, но он был все тем же, только на этот раз звучал теплее, как будто с надеждой.
— Ну, может все-таки побыстрее, а? А то как же я?..
Григорий не знал, как же она, но тон ее голоса пробудил в нем сочувствие.
— Не могу, — спокойно сказал он, стараясь придать голосу теплоты. — Была бы только возможность, я бы с радостью…
И что же у нее случилось? Куда она так торопится? Поздно вечером на последнем рейсе автобуса… Григорий вдруг испытал сильную досаду, что никак не может ей помочь.
И тут ему показалось, что за окном справа что-то мелькнуло. Неужели человек? Прямо тут, на развязке.
Григорий остановился и стал всматриваться в окно. Из салона послышались недовольные возгласы. В снегопаде Григорий и правда разглядел человека.
— Брат, ск-скорее! — кричал он.
Дверь открылась, и в нее вместе со снегом вошел — а нет, влетел, ворвался — мужчина. Его трясло от холода.
— Брат, ск… спасибо.
— Это что ж это вы так? — спросил Григорий, протягивая ему свой пуховик.
— Да я это… Машина з-захлопнулась, представляешь? Ч-черт его знает что такое!
Григорий оглянулся и попытался разглядеть в окно очертания машины, но это, естественно, было бесполезно.
— Сейчас попросим пассажиров, помогут открыть.
— Нет, ч-черт с ней! Пусть стоит. Не могу уже! Час на морозе проторчал, пока пытался что-то сделать. И ты чуть ли не единственный, кто рядом проехал.
— Уверены? Ну, тогда грейтесь. Вам куда надо?
— В мирный бы… В мирный мой, мирный дом. Я вообще к семье ехал из командировки. А эта машина, развалюха, моего товарища. Намаялся с ней! Пусть сам забирает как хочет! А у меня дома жена и дочка, соскучился уже…
В груди у Гриши что-то защемило.
— Ну, до дома, может, и не подвезу, но по маршруту — до куда угодно.
— И на этом благодарю.
Мужчина устроился на свободном месте где-то в середине автобуса. А Григорий снова нажал на газ, и все сорок восемь человек поползли дальше.
Его вдруг потянуло к телефону. Как хорошо бы сейчас позвонить… Но нет, нельзя отвлекаться от дороги.
А дорога была однообразной. Из-за этой снежной пелены казалось, что они вечно едут по той круговой развязке. Это стало порядком утомлять. Григорий чувствовал себя так же, когда возил грузы по Сибири. Бесконечные дороги, которые со временем сливаются воедино.
Григорий вздрогнул: вдруг зашипело радио и сквозь шум прорвались слова “Здравствуй, Якутск, как ты живешь?..” Он крутанул рычажок, и звук стих. Как оно вообще могло включиться?
А в голове все крутилась мысль: может, позвонить?..
— Ничего… Ты как? — послышался сзади женский голос.
“Никак”, — мысленно ответил Григорий.
— Мы тут с Васей едем к его родителям.
“Понятно”.
— У нас свадьба скоро.
“Ясно”.
— Приглашаем.
“Ага”.
Радостно, когда кто-то женится. Люди создают семьи, любят друг друга, клянутся в любви до смерти…
— Ол дан! — женский голос почему-то решил закончить разговор по-английски.
Григорию вдруг стало не по себе. Почему-то стены из снега вокруг стали казаться особенно зловещими, как будто о них можно было разбиться. Появилось непреодолимое желание снизить скорость, почти не двигаться, не ехать, не быть.
Сзади кто-то играл в города.
— Улан-Удэ. Тебе на Э.
— Иркутск!
— Дурак что ли?
— Я тебе откуда возьму город на Э?
— Эдинбург!
— Было уже!
Замутненными глазами Григорий будто снова увидел проплывшую мимо красную остановку. “Было уже”, — подумал он.
— У меня вообще там сын.
На этот раз Григорий не вздрогнул. Он чуть снизил скорость и оглянулся. За ним снова стояла та женщина, которая до этого чуть ли не со слезами просила его ехать побыстрее. Теперь свет упал на нее так, что стали видны мелкие морщинки на лице.
— Я не могу так долго…
Ее невнятные слова и все те же красно-яркие щеки почему-то вызвали у Григория волну эмоций. Он хотел ответить, но будто не мог. У нее там сын… Взрослый или — совсем малыш?..
Автобус снова свернул на развязку. Сургут, Архангельск, Питер, Москва — нигде Григорию не находилось приюта. Но вот здесь, под Самарой, он остановился. Устроился водителем на междугородние рейсы. Туда-обратно, туда-обратно — вот уже несколько лет. У него даже появилось постоянное жилье…
А вдруг она забыла? Двадцать пятое декабря, до конца дня два часа. Сегодня Григорию — вроде бы — сорок восемь. Не юбилей, конечно, так что, может, и не поздравит… А может, и юбилей, просто Гриша сбился со счета, потерял где-то два года или даже больше…
И тут — звонок. Звонок! Григорий полез в карман, достал телефон и, успев увидеть только имя на экране, услышал протяжный автомобильный гудок.
Слева мигнул свет фар, и прямо перед автобусом появилась черная волга. Рука выпустила телефон, Григорий дернул руль и со всей силы надавил ногой на тормоз.
Встали. Сзади заплакали дети, послышались недовольные возгласы.
— Эй, водила, че такое?
Григорий сидел и стеклянными глазами смотрел в окно. Убил?..
Сердце стучало как бешеное, грудь сжало, и вдохнуть не получалось. Он смотрел в окно и ничего не понимал. Единственное, что перед собой на белом фоне он не видел черного силуэта волги. Уехала или… под нами?
— Во чертила! Подрезал, гад. Куда таких носит?
На плечо Григорию упала крепкая мужская рука.
— Сложная у тебя профессия, сынок. Вставай. Я сам в молодости водил, вот таким башку оторвать хотелось.
Григорий снова попробовал вдохнуть и отчаянно замотал головой. Тогда крепкие руки схватили его за свитер и поставили на ноги.
Уже мало что понимая, Григорий вспомнил про телефон. Он лежал около противоположной дверцы: видимо, в полете ударился об нее и упал. И теперь черный экран был испещрен белыми снежинками осколков.
Не включается. Не включается…
— У вас есть телефон?!
Женщина с красно-яркими щеками кивнула, тряхнув поседевшими волосами, и протянула Григорию свой телефон.
— Он у меня вообще молодец, мой сын. Учиться поступил. Сам.
Григорий крутил в руках телефон. Восемь, сто шестьдесят два…
— На математический. На химический. Отслужил…
Он же знал этот номер наизусть! Сто шестьдесят два…
— Не служил, не учился, нигде не работает…
Четыреста?.. Четыреста тридцать три. Нет, два…
Рядом у кресла водителя собралась коллегия мужчин. После экстренной остановки автобус никак не хотел заводиться снова, и по этому поводу шло горячее обсуждение.
Тридцать два, сорок, сорок семь…
— Счастлив, скоро станет отцом…
Нет! Там была восьмерка! Там где-то была восьмерка! Но где? Была, но никуда не подходит!
— Нет детей. У меня. Я одинока.
Ладно! Черт с этой восьмеркой, попробуем так.
Гудки. Какие же долгие гудки… И тут — тишина, Григорий замер.
— Алло, алло? — закричал Григорий, и ему показалось, что там, в глубине телефонной сети, ему кто-то ответил.
“Телефон абонента находится замужем или воспитывает детей”.
— Вот, и я тоже пыталась дозвониться — и никак.
Григорий поднял глаза и посмотрел на нее. Правда, он всё понял. Всё. Встряхнул головой. Его глаза перестали быть стеклянными. Он сидел за рулем и видел, как черная волга исчезала в белой тьме.
Для него вдруг стало ясно, что они ехали не в ту сторону. Он ездил по этому маршруту уже сотни раз, но тут вдруг запутался из-за снегопада и стал наворачивать круги. Конечно, так и вечно можно кататься. Но все же жалко людей. Вон, женщина к ребенку торопится, а молодые — жениться… Мотор завелся с первого раза, фары снова зажглись, Григорий развернулся и поехал.

“На-всег-да”, — заключил он.






Голосование:

Суммарный балл: 0
Проголосовало пользователей: 0

Балл суточного голосования: 0
Проголосовало пользователей: 0

Голосовать могут только зарегистрированные пользователи

Вас также могут заинтересовать работы:



Отзывы:



Нет отзывов

Оставлять отзывы могут только зарегистрированные пользователи
Логин
Пароль

Регистрация
Забыли пароль?


Трибуна сайта

МОЙ МАЛЕНЬКИЙ ПАРИЖ.

Присоединяйтесь 




Наш рупор

 
"ЗАКОЛДОВАННЫЙ КРУГ" ПРИГЛАШАЮ ВСЕХ НА ПЕСНЮ И КЛИП. https://www.neizvestniy-geniy.ru/cat/films/music_clip/2678438.html?author
ПРОШУ ПОДДЕРЖАТЬ РАБОТУ НА РУТУБЕ

Рупор будет свободен через:
44 мин. 10 сек.









© 2009 - 2025 www.neizvestniy-geniy.ru         Карта сайта

Яндекс.Метрика
Реклама на нашем сайте

Мы в соц. сетях —  ВКонтакте Одноклассники Livejournal

Разработка web-сайта — Веб-студия BondSoft