ГЕОЛОГ. Глава 17. Начальник

В его кабинете царил просто невероятный беспорядок. Компьютер был опрокинут, провода перерезаны, бумаги разбросаны по всей комнате. Егор Семенович сделал шаг по направлению к столу, но тут пошатнулся.
— Степа, я…
— Я сам не знаю, что происходит! Не знаю! Я как пришел, вокруг какая-то фигня творится!
— Я сюда и правда больше ни ногой… — Егор Семенович еле как дошел до стола, открыл ящик и с удивлением обнаружил в нем Катину посылку. Она тут же отправилась к нему в карман.
— Я тогда тоже ни ногой, тоже!
Егор Семенович еле как вышел в коридор. Степа шел за ним и все что-то кричал, кричал… Кажется, вокруг тоже кричали, поднялся невообразимый гул. Психиатр свернул за угол и увидел перед самым своим носом багровое лицо начальника. Все внутри подскочило и тут же упало, заставив самого Егора Семеновича распластаться на бетонном полу.
— Ну, мертвым прикинуться решил?
Егор Семенович еле как открыл глаза. Прямо перед ним нависало все то же лицо начальника. Крепкие руки тут же схватили психиатра за воротник.
— Вы что?..
— Ты что это тут решил: свое правосудие вершить, а? Здесь тюрьма, а не комната с игрушками!
— Я не понимаю…
Руки, державшие Егора Семеновича, резко подняли его с дивана и придавили к стене.
— Отпустите!
— Молчать! Говори: как тебе удалось это провернуть?
— Я… я…
Руки уже не просто придавливали психиатра к стене, а самым наглым образом душили его.
— Я просто взял… и написал…
— Что написал? Ты что, думаешь, что я тебя про писульки спрашиваю? Говори, как ты выпустил этого проклятого ученого?
— Чего? Я не…
— Я думал, ты умнее! Заявиться сюда после такого!
— Я ничего не…
— Тебя видели ночью! Какого черта ты здесь мог забыть?
— Я сп… спал!
Директор сжал его шею с удвоенной силой — и вдруг отпустил. Егор Семенович рухнул обратно на диван.
— С каким бы удовольствием я тебя задушил — но нельзя! Егор Семеныч, давай говорить серьезно. В игрушки тут играть бесполезно. Скажи, ты хоть понимаешь, что ты сделал?
Психиатр, жадно хватая воздух ртом, попробовал что-то сказать, но потом просто помотал головой.
— Интересно. Я тебе объясню, что происходит. Уважаемый психиатр, проработавший у нас долгие годы, вдруг начинает испытывать особенный интерес к личности одного из заключенных. Он спорит с начальством, говорит, что заключенного нужно перевести в психбольницу, но ничего добиться не может. И вот в одну прекрасную ночь он каким-то образом умудряется открыть камеру и выпустить заключенного на волю! Я не имею ни малейшего понятия, как ты это провернул, но — ты совсем из ума выжил?! Ты понимаешь, что будет с репутацией всей нашей тюрьмы, если об этом станет известно?
Егор Семенович отдышался. На его лице появилась легкая улыбка.
— Подождите, — сказал психиатр мягким, примирительным тоном. — Если заключенный и правда сбежал, это ужасно — и моя позиция по этому поводу вам должна быть хорошо известна. И сейчас вы говорите, что я каким-то образом смог пробраться ночью в тюрьму так, что меня не заметил никто из охраны, затем умудрился вскрыть камеру, выпустить заключенного — и не вступить в перепалку с его соседом, который наверняка тоже был бы не прочь выйти, — а потом вместе с этим заключенным выйти из здания? Звучит слишком сказочно, вы не находите?
— Поэтому я и сказал, что абсолютно не понимаю, как ты это провернул, но факты — факты говорят за себя! Ты смог прошмыгнуть мимо охраны — мимо всей охраны! — здесь ты прав. Но я же сказал, что ночью тебя видели!
— Бред! Посмотрите запись видеокамер — меня не было ночью в тюрьме!
— Сиди! — приказал начальник и отправился к двери. В приемной он подозвал кого-то, сказал несколько слов и вернулся в кабинет.
— Вы даже не боитесь, что я нападу на вас со спины?
Директор посмотрел на Егора Семеновича красными, уставшими глазами. Не отрывая взгляда, он медленно сел за стол.
— Егор Семеныч… я не знаю… я, видимо, до сих пор не могу до конца поверить. Я же так давно тебя знаю — и тут…
Егор Семенович резко соскочил с дивана, сделал пару шагов и упал на колени в позу молящего. Директор вздрогнул и чуть было не пустился к двери, но все же остался на месте.
— Верно, вы меня очень давно знаете! — проговорил психиатр. — И знаете, что я бы никогда не смог такого сделать!
Теплотой своего голоса и излучающим искренность взглядом Егор Семенович пытался пробиться сквозь это внезапное сомнение и непонимание со стороны начальника, но в его глазах он продолжал видеть недоверие. Очень много недоверия.
Дверь открылась. В кабинет под руки ввели высокого мускулистого мужчину — того самого, который жил в одной камере с Борисом Алексеевичем. Заключенный осмотрел стоящего на коленях психиатра и с уверенностью сказал:
— Да, это он. Начальник, мне это, койку бы заменить.