Вертинс

В моем серванте за стеклянной дверкой
Меж чайной парою и табакеркой
Фарфоровый щенок на трех ногах.

Я уронил его и горько плакал
Над мною искалеченной собакой.
Поныне моя совесть нечиста,

Поныне она ранит своим жалом:
Поаккуратней быть что мне мешало?
Фарфор так хрупок — разве я не знал?

И вот с тех пор, хотя я обижал,
И предавал, и делал больно многим,
Я плачу только о щенке трехногом,
Которого в руках не удержал.