Глава 5. Дурака ищи в зеркале!

I

Пережитый стресс, вызвавший чувство тревоги, и присоединившиеся к нему ночные кошмары не позволили выспаться ночью. В спутанных образах сновидений была Дафна с тем самым револьвером, торчащим из коротких шорт. Мелани, дрожащая от испуга. И… выстрелы! Во сне младший сержант преследовала красотку повсюду: в чистом поле, вагоне метро, на чердаке загородного дома и даже в туалете. Всякий раз настигая, убивала. Мелани молила о пощаде, но в глазах Дафны загорался дьявольский огонёк. Она медленно поднимала оружие, целилась и нажимала на курок. Каждый выстрел заставлял моё сердце сжиматься. Вздрагивая наяву, пробуждался, вновь погружаясь в сон, картина в котором повторялась.

Окончательно проснулся немногим ранее десяти утра. Нехило вспотел, но кошмары были ни при чём: период похолодания с дождями прошёл, и в Манчестер вновь вернулась жара. Отбросив одеяло, закрыл лицо руками. Мысль о Дафне-убийце плотно засела в голове, и выгнать её было непросто. Ещё по пути домой ночью пытался собрать воедино разрозненный пазл, но не смог придумать ни одной подходящей версии. Лучшей была та, где Мелани находилась в отношениях со стариком Дугласом, а Дафна, желающая заполучить богатого деда, устраняла конкурентку. Звучит как поносная лав-стори. Понятно, что всерьёз рассматривать подобную гипотезу не было смысла. Но кто тогда Дафна Роуз в этой истории? Какие интересы у восемнадцатилетней девочки, два месяца работающей в полиции и плачущей от любого замечания руководства?

Встав с кровати, добрёл до душа. Струи ледяной воды взбодрили. В голове крутились воспоминания, как пару дней назад резвился здесь вместе с Мелани. Поймал себя на мысли, что жалости к убитой нет. Я не был бессовестным циником, просто мне требовалось больше общения и пережитых эмоций для того, чтобы к человеку созрели чувства. Одной встречи для такого точно недостаточно. К тому же считал, что работники сексуальной индустрии – не лучшие кандидаты для счастливых отношений. Высокая склонность к измене и низкий уровень эмпатии, присущие проституткам, отбивали желание связывать с ними личную жизнь. Однако сейчас важным было то, что в один момент стал главным подозреваемым. Пока спасал думающий Голдман, но отделаться от ощущения скорого ареста не мог. Дело дойдёт до высших полицейских всего Соединённого Королевства, и те надавят; Голдман получит взятку от реального убийцы или же Главный констебль так и не отыщет улик и выдаст ордер на арест первого подозреваемого – любой из этих факторов отправлял меня за решётку.

Я вышел из душа и открыл окно в надежде проветрить. После начал готовить завтрак. Яичница из четырёх яиц с жаренным беконом подняла настроение и помогла родить идею: поехать в полицейское управление и узнать о ходе расследования. Невзначай упомянуть Дафну и попытаться выяснить у Голдмана что-либо о юной полицейской лишним не будет. Существовал шанс, что Главный констебль сообщит новые данные, от которых смогу отталкиваться. Ясно было одно: слежка за полицейским в разы сложнее. «Копать» под Дафну будет непросто, а если заметят – рискую влипнуть.

С чего начать? Откуда подчерпнуть информацию? Закончив завтрак, убедился, что посещение полицейского управления – лучший ход. Вытерев губы салфеткой, встал из-за стола и начал собираться. Несмотря на открытое настежь окно, за десять минут завтрака номер так и не проветрился. Решение не надевать пиджак выглядело логичным. «Кстати, а сколько ещё мне здесь торчать? Хм… Чёрт знает! Надо купить шмоток, а то жара доведёт до сердечного приступа!» – так в маршрут путешествия до полицейского управления вписалось посещение барахолки. К счастью, магазин одежды располагался в ста ярдах от отеля.

Льняная футболка с изображением Уинстона Черчилля и Франклина Рузвельта понравилась сразу. Бывшие главы государств целовались, держа в руках воздушные шарики, а на заднем плане плакал Иосиф Сталин. Обожаю сатиру подобного рода! К футболке купил хлопковые летние шорты белого цвета с эмблемой футбольного клуба «Манчестер Юнайтед». Также взял барсетку с поясным ремешком и солнцезащитные очки. Посчитав, что сеанс шопинга на этом закончен, занёс обновки в номер и поспешил к копам. «Вспотел как последняя свинья! Приеду обратно, приму душ и примерю!» – мыслил, ловя такси.

Струйки пота вовсю текли по лицу, когда такси остановилось у здания «21» на Питер-стрит. Рассчитавшись с водителем и пожелав ему не расплавиться до конца рабочего дня, быстрым шагом направился внутрь, спасаясь от солнечных лучей. За старым столом в тусклом холле сидел молодой человек в фуражке. Нос с горбинкой и тонкие губы делали его похожим на графа Дракулу, но взгляд парня был добрым.

– Салют, где же рыженькая? – обратился я, вытирая пот со лба.

– Здрав… Здравствуйте! – вздрогнул молодой человек и вылупился. – Вы кто, сэр?

Похоже, в полицейском мире Манчестера младших сержантов использовали как дворецких: и Дафна, и этот парень занимались встречей посетителей управления. Выглядели при этом растеряно.

– Рэнди Дэниэлс. Я к сэру Голдману, разрешишь?

Парнишка засуетился. Поднявшись, посмотрел по сторонам, но в холле не было никого, кроме нас двоих.

– Сэра Голдмана сейчас нет, мистер Дэниэлс… – как бы извиняясь, произнёс он. – У вас что-то срочное?

Я понимал, что в первую очередь пришёл сюда за справками о Дафне Роуз. Голдман – задача второго плана. То, что в управлении не было ни Дафны на входе, ни Главного констебля в кабинете, спутало все карты.

– Голдман в курсе… – ответил, смотря поверх парнишки, – но раз уж его нет, то зайду позже.

– Главного констебля замещает суперинтендант Майкл Клэптон! Ему помогает инспектор Джек Лоумен. Хотите пообщаться с ними?

Я сомневался. Младший сержант, судя по всему, принял решение за меня: схватив трубку старого телефона с перекрученным проводом, набрал руководству.

– Мистер Клэптон, желаю здравия! Это Бен, тут пришёл… Дэниэлс. Рэнди Дэниэлс! Хотел видеть сэра Голдмана, я сообщил, что последнего нет. Примите гостя?

В трубке послышался басистый голос суперинтенданта Клэптона, а лицо Бена скривилось. Кивнув, он повесил трубку и обратился:

– Мистер Дэниэлс, вас готовы принять! По инструкции обязан проводить. Пойдёмте!

Пожав плечами, двинулся вслед за младшим сержантом. По пути тот рассказал, что зовут его Бен Додсон, и в полицейском управлении он работает пятый месяц. Дафну знает, ведь рабочие обязанности у них совпадают. Добавил, что она почувствовала себя плохо и взяла больничный. «Поцарапала попу о чужой подоконник?» – мысленно усмехался, понимая, что младшего сержанта Роуз явно недооценивают.

Мы остановились у железной двери с уже знакомой надписью «Том Ф. Голдман. Главный констебль графства Большой Манчестер». Бен позвонил, открыл дверь и пропустил внутрь. Сам же поклонился и поспешил на свой пост. Майкл Клэптон был коренастым мужчиной с широкими плечами, загорелым лицом и кулаками как пудовые гири. На вид он выглядел ровесником Голмдана: сорок с хвостиком или около того.

– Не кусаюсь, проходи! – сказал он низким голосом. Появилось ощущение, что от этого тембра задрожали стены.

С секунду поколебавшись, подошёл и опустился на деревянный стул для баскетболистов.

– Ну, что пришёл? – Клэптон жевал резинку, смотря исподлобья. – Есть новости?

– По просьбе сэра Тома Голдмана, не шевелюсь, мистер Клэптон. Пока делиться нечем. Но…

– Какого чёрта тогда ты здесь? – перебил суперинтендант. – Думаешь, сами не справимся?

Этот человек сильно отличался от Голдмана, что было понятно даже после первых фраз. Враждебность и неуважение буквально веяли от Клэптона. Захотелось разбить ему лицо, но дверь отворилась, и в кабинет вошёл инспектор Джек Лоумен: полноватый лысеющий мужчина с широкими ноздрями и узко посаженными глазами. Остановившись у кулера, он набрал стакан воды и медленно осушил его.

– Джек, прикинь, – переведя взгляд на коллегу, произнёс Клэптон. – Этот кретин выражал желание помочь следствию, а сейчас пришёл пустышкой и пачкает стул для допроса!

– Эй, Геракл комнатный, какого чёрта ты так общаешься? – не выдержал я.

– Всё по делу, Дэниэлс! – не отступал Клэптон. – Мужчина должен уметь отвечать за свои слова! Ты ручался быть полезным, но сделал только хуже!

– Чем же, чёрт тебя дери?

Клэптон откинулся на спинку кресла и громко кашлянул. Изучив потолок, посмотрел на меня:

– Никого не заметил, когда выходил из отеля, а? Будь внимательнее на обратном пути.

Возникла пауза. Лоумен справился со стаканом воды и пересёк кабинет, встав рядом с креслом Клэптона.

– Майкл говорит о ваших коллегах, Дэниэлс, – высокий и с хрипотцой голос Лоумена напоминал блеяние барана. – У отеля «Виктория Вейрхауз» толпа репортёров. Кто-то, быть может и вы, распространились о случившемся убийстве. Мы не в силах запретить свободу слова и всегда помогаем журналистам в освещении событий, но когда речь заходит об особо тяжких преступлениях, то ранние публикации в газетах чаще всего мешают, ведь преступник тоже может прочитать, узнав о действиях полиции.

Выслушав копов, подумал, что они шутят. Какие ещё журналисты у входа? Однако до управления добирался полчаса и полностью исключить возможность того, что СМИ окопались в холле отеля, не мог.

– Не видел никого. Даже если так, то я ни при чём. В свою редакцию информацию не передавал, а с местными журналистами не знаком.

– Мы бы арестовали тебя в первый день!.. – рявкнул Клэптон, – но босс находится на другом уровне мышления. Он так решил – мы не спорим. Впрочем, сейчас тебе светит домашний арест, Дэниэлс…

Мне это не нравилось. Домашний арест означал полное окончание расследования, а ведь толком ничего выяснить пока не смог.

– Ладно, я не Голдман и за него не решаю… Мотива у тебя нет, придётся доказывать через убийство по неосторожности. Этим займётся Голдман. Есть вопросы?

Глядя в злобные глаза Клэптона, почувствовал, как перехватило дыхание. Арест! Будь он проклят! Похоже, сбывается то, чего так опасался. Отбросив тяжкие мысли, перешёл на интересующую с ночи тему:

– Кстати, а как зовут девочку на входе? Сегодня её нет, но в первые посещения видел.

Клэптон с Лоуменом переглянулись. До этого оба выглядели напряжёнными, но подобный вопрос, кажущийся светским или отдалённым, расслабил полицейских.

– Понравилась девочка? – улыбнулся Лоумен. – Да, симпатичная! Но вот толку – ноль! Пришла пару месяцев назад, окончив колледж с отличием. Голдман вкладывается в её развитие, но получается пока так себе…

– Ей нужно еду стряпать или с детьми в садах возиться! – оборвал Клэптон. – Дьявол, кого только не берут на службу в полицию… Всё же забей, Дэниэлс. Ты без пяти минут под стражей! Не о том думаешь, Казанова!

Слушая мужчин, ещё раз подчеркнул, что в отношении Дафны Роуз они заблуждаются. Впрочем, это же касалось и их уверенности в том, что Дэниэлс – убийца.

– Могу идти, ребят?

Я поднялся со стула и направился к двери, не дожидаясь разрешения.

– Не пытайся бежать, слышишь? Тебя найдут! – грозным басом прокричал в спину Клэптон. – Если Голдман выпишет ордер на арест, достанем из-под земли!

Суперинтенданту было меня не запугать. Спустившись по ступеням и улыбнувшись Бену Додсону, сидящему за столом у выхода и разгадывающему кроссворд, покинул логово копов.

II

– Без комментариев! – крикнул я, протискиваясь сквозь толпу журналистов на входе. – Вашу мать, дайте пройти! Сказал же, без комментариев!

Клэптон и Лоумен оказались правы: в холле кишели репортёры, желающие во что бы то ни стало выудить показания главного подозреваемого. Вооружённые фотоаппаратами, микрофонами и планшетами с листами и ручками, они обступили меня, задавая вопросы. Дюжина журналистов – от молоденьких девушек до мужчин средних лет – говорили одновременно, и от этого гогота звенело в ушах. Пришлось толкнуть одного из них: парня лет тридцати со старым фотоаппаратом в руках, вставшего у меня на пути. Репортёр упал, приземлившись на пятую точку. Воспользовавшись брешью в круге оцепления, в один прыжок выскочил и помчался к лифту. Повезло, что дальше холла журналисты не проходили. Вероятно, такова была инструкция, а вторжение в номер грозило последствиями.

Оказавшись в лифте, прищурился: журналисты фотографировали, а вспышки ослепляли. Сьюзан Фокс – работник на ресепшене – звонким голосом призывала репортёров покинуть помещение и грозилась вызвать полицию. Те не слушали и продолжали снимать. В безопасности почувствовал себя лишь с закрытием дверей лифта. «Вот засранцы! Пронюхали!» – возмущался по пути в номер.

Дальнейшие шаги обдумал по пути из управления в такси. Предстояло лишь совершить пару звонков, способных повлиять на план действий. Я зашёл в номер и облегчённо выдохнул. Однако увиденное поразило: оранжевый пиджак валялся на полу посреди комнаты! Я помнил, как вешал его в шкаф, покидая отель часом ранее. Тревога нарастала. Подбежав, проверил карманы: визитки Дугласа, Голдмана и журналистское удостоверение остались нетронутыми, а вот во внутреннем было пусто. Записка с угрозами исчезла! Замер, сидя на корточках рядом с пиджаком. Кто-то проник в номер! Кто-то заметает следы! Не нужно обладать семью пядями во лбу, чтобы понять: этот «кто-то» – и есть убийца!

Не шевелясь, принюхался. Услышал еле заметный аромат ванили. Такой же, как у духов Дафны Роуз! Встречаясь с младшим сержантом в управлении, улавливал схожий запах. Возможно, хотелось так думать, ведь в моём списке преступников Дафна была номером один. «Чёрт, когда это всё закончится… – сев на пол, подтянул ноги и обхватил колени руками. – Что за дьявольские приключения?!».

Закусив губу, поднялся. Проверил комод: конверт с деньгами остался нетронутым. Выходит, убийца искал именно записку. Я пересёк комнату, достал визитки из пиджака и направился к телефону.

– Да, слушаю…

Номер набирал без особой надежды на соединение. Однако случилось то, что заставило вздрогнуть от неожиданности: старик Дуглас взял трубку!

– Мистер Дуглас, здравствуйте! Это журналист Дэниэлс. Не смог ранее связаться с вами и очень рад, что ответили.

– А, Рэнди, привет! Что тебя интересует?

– Хочу понять, что за подтасовки вы тут устраиваете… Меня обвиняют в убийстве девушки, а началось всё именно после встречи с вами и вашей командой. Что скажете?

Старик выдохнул. Причмокнув языком, произнёс хриплым голосом:

– Девочка тебя чем-то обидела? Или просто не встал? Рэнди, ради всего святого, зачем ты погружаешь меня в подробности своей личной жизни? Если у тебя произошла ссора с проституткой, и ты не рассчитал силу – ответь за это. Я не при делах…

– Ты в своём уме, старый козёл? – во мне закипала ярость. – Твой доморощенный ботаник позвонил рано утром и назначил встречу в кафе «Изабелла»! В том райском местечке, где на потолке – паутина и мухи, а на полу – собачье г***о, я обнаружил именную записку! По возвращению в отель увидел труп девицы, с которой провёл ночь! Будь добр, расскажи, что это за фокусы?

Дуглас томно задышал. Покряхтев, ответил:

– Брехун малолетний… Не понимаю, о чём ты говоришь… Ни я, ни мои люди не связывались с тобой, а про кафе «Изабелла» слышу впервые. Ты там трезвый, Рэнди?

– Как стекло! Твой виски уже выветрился! Думаешь, не помню, как угрожал револьвером из сейфа? Говори прямо: какое твоё отношение к этому делу?

– Револьвер? – удивился Дуглас. – Ну… да. В сейфе действительно есть незаряженный револьвер, но кроме него там хранятся наличные. Показывая содержимое сейфа, имел в виду, что тебе светит много денег, если расследуешь дело о записках. Не более того, Рэнди. А про звонок Мэта и встречу в кафе слышу впервые. Как и про убийство, которое ты совершил…

– Будь ты проклят, престарелый подонок!

Я бросил трубку, понимая, что Дугласа не пробить. От гнева дрожали руки, а во рту пересохло. На возможную прослушку разговоров было плевать: задерживаться в отеле не планировал. Оставалось сделать последний звонок. Постояв с минуту и успокоившись, начал набирать.

– Сэр Голдман, приветствую! Это Рэнди.

– Да, добрый день! Слушаю вас.

– Давайте начистоту. Ваши подчинённые Клэптон и Лоумен намекнули на возможный арест. Скажите, как движется расследование?

– Рэнди, мне очень жаль, но для вас дела плохи. Обычно я не общаюсь с подозреваемыми по телефону, но ваш случай – особенный. К тому же сам дал свой номер. Итак, вы уже в курсе, что пресса знает о пришествии. Журналисты осветят проблему, и мне придётся укрыть вас в отеле. Да, вам будет нельзя покидать номер. Запасы еды, воды и сигарет предоставят. Отель оцепят, а рядом с дверью номера будут круглосуточно дежурить мои сотрудники. Всё это – для вашей безопасности, Рэнди. Сегодня общался с возможными свидетелями и могу вам сказать, что дело скоро раскрою. Убийца – не вы.

Несмотря на спокойный голос Главного констебля, напрягся. Почему-то казалось, что за домашним арестом последует и настоящий.

– Хорошо, понял вас, сэр! И всё же: если я не убийца и вы это знаете, зачем запирать меня в четырёх стенах?

– Во-первых, для вашей же безопасности, Рэнди. Вы – ценный свидетель. Во-вторых, мне не нравится ваше поведение. Сегодня переговорил с неким Райаном Джонсом – человеком из клуба «Девил Фест», где вы отдыхали ночью перед преступлением, и он сказал, что общался с вами. Не исключаю, что именно этот Джонс мог передать информацию журналистам. Мы же договаривались, что вы не будете распространяться. Рэнди, это осечка! Я по-прежнему считаю вас невиновным, но мой опыт в подобных делах подсказывает, что лучшим решением будет оставить вас в отеле.

Главный констебль подтвердил то, чего я боялся. Говорить про записки, Дугласа и Роуз смысла не видел: и без этого подпортил свою репутацию, ведь Голдман с лёгкостью пронюхал про беседу с Джонсом.

– Ладно, договорились. Спасибо за всё, сэр! Желаю удачи в расследовании. Я на самом деле никого не убивал, помните об этом.

Повесив трубку, расхохотался. «Домашний арест? Ну-ну, попробуйте! Звучит как вызов! Чёрт, что за азартные игрища?».

Раздевшись до гола, пошёл в душ. Рубашку и брюки небрежно запихал в шкаф, даже не развешивая. Пользоваться ими больше не собирался. Вымывшись, подошёл к рюкзаку. Парик и каучуковые подушечки! То, что Мэгги купила в пути и наказала носить из-за поражения в споре. Сейчас данные аксессуары могли спасти жизнь! Оставаясь голым, примерил парик и подошёл к зеркалу в ванной. Ярко-красные локоны струились по плечам, и одно только это меняло внешний вид. Взял каучуковые подушечки для рта и, вставив за щёки, не узнал собственного отражения! Из зеркала смотрел смазливый паренёк другой ориентации. Сомнений не оставалось: если надену новую футболку и облегающие летние шорты – сойду за гламурного горожанина, имя которому любое, кроме Рэнди Дэниэлса. «Уважаю вас, сэр Голдман! Однако мистер Дэниэлс умеет защищаться. Ищите преступника, а я вернусь лишь тогда, когда истинный убийца будет закован в наручники!».

В дверь позвонили. Вздрогнув, замер, прервав кривляния перед зеркалом. Звонок повторился. Неужели копы? Голдман справился настолько быстро и уже прислал охрану к номеру? Скинув парик и выплюнув подушечки, поспешил в прихожую. У входной двери висел халат, который ни разу не надевал. Вещь была чистая и предназначалась для посетителей, но я не пользовался. Схватив халат, напялил. Звонок снова лязгнул. Затаив дыхание, подкрался на цыпочках и посмотрел в глазок. По ту сторону стоял щуплый мужчинка лет тридцати пяти с прыщавым лицом. Одетый в потёртую серую футболку и потерявшие цвет джинсы, он напоминал бездомного.

– Ты кто? – я отворил дверь на цепочку.

– Не бойся. Не коп и не грабитель… – голос неизвестного был высоким и с надрывом. Как у сорвавшего связки певца. – Думаю, тебе будет интересно поговорить со мной. Моя фамилия – Элмерс, а зовут Пол. Я – брат убитой Мелани.

Пришлось взять паузу, ведь удивление не знало предела. Вот так поворот! Выждав несколько секунд, сказал:

– Я не убивал твою сестру, Пол. Ты ошибся дверью, если пришёл сводить счёты.

– Да брось! – воскликнул он и протяжно кашлянул. – Я здесь, чтобы помочь. Претензий к тебе не имею…

Я прикрыл дверь, делая вид, что снимаю цепочку. Сам же ещё раз изучил собеседника через глазок: хилый парень с худыми конечностями. Напоминал узника Освенцима. Не увидев оружия и посчитав, что смогу расправиться с дохляком в рукопашной, открыл. Оказалось, глазок приукрашивал: бледную кожу и язву на лице, тянущуюся от виска к щеке, я не заметил. Однако выяснять отношения Пол намерен не был.

– Без оружия и никакой кровной мести не устрою… – словно читая мысли, сказал он, снимая ботинки. – Хочу лишь поговорить, ведь знаю, кто убийца.

Мы прошли на кухню и сели за стол. От чая, кофе или пряников гость отказался. К удивлению, от сигарет тоже. Почесав дрожащей рукой прыщавую щёку, Пол приступил:

– Манчестер полон дерьма, мой дорогой друг… Основное исходит от властей города. Знаю, о чём толкую, не сомневайся: работал в предвыборном штабе действующего лорд-мэра Тайлера Блэка. Было это в далёком 1959-м, но с того времени глава города ничуть не изменился. Остался таким же засранцем… Мразью! Выкинул меня на улицу сразу после выборов, наплевав на договорённости. Ещё и прикарманил деньги на банковском счёте. Я вмиг стал бездомным и потерял здоровье. Знаешь, ночёвки под дождём, а дело было осенью, иммунитета не прибавляют… Можешь не верить, доказывать ничего не буду.

Пол снова кашлянул и полез в карман, доставая флягу. Отпив, поморщился.

– Блэк украл не только мои кровно нажитые… Ох, нет… Он – вор по жизни! Постоянно тырит деньги из бюджета, придумывая всякие схемы по отмыванию. Не силён в таких вещах, подробностей не знаю… Но он это делает! К тому же непристойный развратник! У меня нет доказательств и вряд ли меня станут слушать в полиции, но знаю точно: Блэк причастен к сексуальному насилию и убийствам нескольких женщин. Любит покувыркаться с красотками, одним словом. А ведь женат да и дети есть… Окей, дружище, давай к сути дела. Я – сирота. Родители погибли во время войны. В семье нас было двое: я и сестрёнка Мелани. Сестра помогла мне, когда лишился крова три года назад. Сразу ей не сказал, но как-то случайно встретились на улице… Накормила, сводила в парикмахерскую и оставила на две недели у себя. Со временем нашёл работу и съехал, но здоровье подорвал. У меня сифилис в терминальной стадии. Только не боись, друг! Болезнь не передаётся ни от рукопожатий, ни от кашля. Целоваться сегодня не будем, хотя от поцелуев тоже не передаётся… Короче, дела мои плохи. Как следует работать не мог и довольствовался мелкими халтурами. Мелани помогала деньгами: я не голодал и мог снимать жильё. Более того, сестра оплатила лечение и на пару лет даже позабыл о заболевании, но позже оно вернулось.

На глазах Пола появились слёзы. Отпив пойла из фляги, он закурил.

– Я был в курсе про занятие Мелани… – всхлипнув пару раз, продолжал паренёк. – Зарабатывала телом. Танцевала и не только… Не осуждаю, пусть и не очень разделяю подобное. Как бы там ни было, деньгами помогала и голодать не давала. Как ты понимаешь, приятель, после смерти сестрёнки мне будет худо… Это всё, что хотел рассказать. Я открылся перед тобой. Ничего не скрываю! Сделай то же самое. Расскажи про последнюю ночь с сестрой, ты ведь с ней переспал, так? Доверься, я – пропащий человек и мне осталось недолго. Единственное, что хочу успеть увидеть до конца своих дней – как убийцу сажают за решётку!

Глядя на курящего папиросу гостя, задумался. Пол действительно был похож на бомжа, и от него плохо пахло. Однако слова парня могли оказаться правдивыми, ведь он второй после Дугласа, кто обвинял Блэка в преступлениях. К тому же на лорд-мэра намекал и сам Голдман, говоря, что в деле замешаны серьёзные люди.

– Пол, пара вопросов… – произнёс я, изучая собеседника. – Как ты попал сюда? Понимаешь ли, только что мне влетело от Главного констебля Манчестера: он посчитал, что я разнёс информацию о деле по ушам. Разве отель не ещё не оцепили?

– Когда заходил, внизу была толпа репортёров… С камерами и пушистыми микрофонами. Как в выпусках новостей, понимаешь? Копов не видел. Сотрудница отеля в одиночку противостояла журналистам и угрожала звонком в полицию. Те не лезли на рожон, но холл не покидали. Я протиснулся мимо них и заглянул в журнал записи постояльцев. Там нашёл твою фамилию… Рэнди Дэниэлс, верно ведь? Ты – журналист из Лондона, немного слышал. Твои манчестерские коллеги не раз произнесли фамилию, поэтому отыскал быстро. Шмыгнув в лифт, поехал к номеру.

Возможно, поступок Пола был некрасивым, но мне было всё равно. Читать мораль тому, кто пытается помочь выпутаться, я не собирался.

– Окей, Пол. Расскажи подробнее про Блэка. Почему считаешь его убийцей сестры?

Парень опустил взгляд. Когда он посмотрел на меня, в глазах читалась скорбь.

– Говорю же, Блэк – последний выродок! Обманывает направо и налево! Плюс ко всему, слаб на женщин. Не сомневаюсь, что поссорился с Мелани и решил избавиться, чтобы не портила ему предвыборную гонку. Сестра была смелая и могла за себя постоять. Собственно, и поплатилась.

Версия Пола Элмерса смотрелась логично. Я не знал о Тайлере Блэке ровным счётом ничего, но если всё же предположить, что слова брата убитой правдивые, то, похоже, лёд тронулся.

– Ты слышал что-нибудь про записки с угрозами? Предположительно, Блэк рассылал их политическим конкурентам и крупным предпринимателям, желающим выдвигаться. Знаешь про это?

– Хм… Стиль Блэка, но не слышал. Мне далеко до статуса предпринимателя или политика…

– Ладно, поехали, Пол. Поделюсь тем, что знаю! – я прошёлся до комнаты, отыскал пачку сигарет и закурил. Вернувшись на кухню, начал. – Редакция газеты «Фогги Альбион Ньюс» отправила в Манчестер меня с коллегой. Мы должны были освещать футбольный матч. Справились. В перерыве познакомился с одним человеком, представившимся политиком и бизнесменом. Он пригласил в гости после игры, и я согласился. Этот человек поведал про записки с угрозами и предложил деньги за расследование. Полиции он не доверял. Я принял условия игры, но в ночь после репортажа захотел отдохнуть. Пошёл в «Девил Фест» и встретил там Мелани. Извини, если тебе неприятно такое слушать, но мы переспали. На утро я поехал по делам, а твоя сестра пошла к себе домой. Отмечу, что из отеля мы вышли, а ключи от номера были только у меня. Так вот, отправился на встречу в кафе, но нашёл лишь записку, автор которой велел выметаться из города и не расследовать природу «писем». Приехав, обнаружил в номере тело Мелани.

Пол хлопнул в ладоши, выронив папиросу и направив костлявый указательный палец в мою сторону:

– Точно! У меня нет сомнений, дружище! Это… Это дело рук Блэка!

– Вероятно… – протянул я, не поддаваясь эмоциям собеседника.

– Главный констебль… Тот, о котором ты говорил… Так вот, он давно роет яму Блэку, но мерзавец пока что не оставляет следов и его не взять. Плюс ещё это неприкосновенность… Одним словом, крупного политика арестовать непросто, но у меня нет сомнений, что на этот раз Блэк попался!

– Остановись, Пол. Ты уверен, что записки исходят от лорд-мэра?

– Нет, конечно… – парень поднял окурок с пола и даже попытался вытереть следы табака. Получилось лишь размазать, – но это очень похоже на его методы. Точнее скажет лишь полиция.

– Буду надеяться на компетентность копов! – я поднялся. – Был рад знакомству, береги себя!

– Кстати, человека, к которому ездил в гости после матча, звали случайно не Джейкоб Дуглас?

Я медленно опустился на стул. Откуда Пол это знает? Видя моё замешательство, парень пояснил:

– Ничего удивительного! Дуглас – единственный соперник Блэка на выборах. В прошлом он был нашим мэром, но три года назад народ проголосовал за молодого кандидата. Ставлю руку на отсечение, что Блэк мог прослушивать виллу Дугласа. Узнав про порученное тебе расследование, запугал запиской и подставил, подкинув труп в номер. Всё ведь сходится, сам посмотри!

Версия на самом деле выглядела правдивой. Более того, ранее предполагал нечто похожее, но отсутствие информации о лорд-мэре Блэке не давало раскрутить этот вариант. Пол кивнул и, опираясь руками на стол, встал на ноги. Мы пожали руки, а паренёк ещё раз повторил, что сифилис так не передаётся. Я и без него знал. Покидая номер, Пол желал мне удачи и просил сообщить, когда Блэка задержат. Парню не терпелось увидеть убийцу на скамье подсудимых. Я кивнул, но понимал, что больше можем и не встретиться: контактами ведь не обменивались. Пол ушёл, а я подлетел к окну, решив выветрить зловонный аромат, оставшийся после гостя. Впрочем, был готов простить вонь, ведь брат Мелани подкинул пищу для размышлений. А может, вовсе открыл глаза на всё дело. Скинув халат, надел новую футболку с Черчиллем и Рузвельтом и летние шорты. Конверт с деньгами, удостоверение и визитки положил в барсетку и повесил сумку на пояс. Напялил парик, вставил каучуковые подушечки в рот и надел солнцезащитные очки. Последний раз глянув в зеркало, улыбнулся и вышел в коридор.

III

Такси везло меня на Принцесс-стрит – противоположную часть города. Увидев хиппи с красными волосами, водитель скривил гримасу, но от поездки не отказался. Мне было плевать, ведь спасал собственную шкуру. Находясь в салоне старого «Астон Мартина», прокручивал в голове картину холла отеля: толпа журналистов и полицейские, грубо разгоняющие работников СМИ. Отель оцепили, а репортёров проводили на улицу. Парочку даже задержали за сопротивление требованиям полицейских. Радовало, что «экзамен» сдал: в переодетом гомосексуале Рэнди Дэниэлса не узнали ни пресса, ни копы. Ха, вот так! Не думал, что когда-либо в жизни придётся притворяться гламурным стилягой, но раз уж это единственный шанс не попасть в лапы полиции – я в деле. Жалел лишь об одном: узкие шорты надел на голое тело, пренебрегая трусами. Сидя на заднем сиденье, ощущал давление на яйца и гадал, как же настоящие педики справляются с этим.

Мы доехали до Принцесс-стрит. Увидев телефонную будку, попросил остановки. Спешно выйдя из машины, подошёл к телефону.

– Соедините с Конором Райдером! – попросил у телефонистки и принялся ожидать разговора с приятелем.

С Конором мы познакомились, когда я совершал самые первые шаги в журналистике. Быстро сдружились, ведь характерами были похожи. Будучи успешным частным детективом, Конор активно делился информацией со мной. Я же, в свою очередь, публиковал имя детектива в выпусках газет, что повышало популярность последнего. Общались и вне рабочего времени: зависали в барах, обсуждали новости спорта и, конечно же, хвастались успехами личной жизни. Я опережал друга по количеству сексуальных партнёров, но он не обижался, ведь своё счастье обрёл вперёд меня: три года назад познакомился с замечательной девушкой, которая впоследствии стала его женой. Было приятно, что Конор выбрал меня в качестве свидетеля жениха на свадьбе.

Набирая другу, знал, что тот придёт на помощь. Да, рискую отвлечь Конора от отдыха и нарваться на его недовольное ворчание, но сомнений в готовности выручить приятеля у меня не было.

– Хэлло, кто там? – сонный голос Конора лишь подтвердил, что я нарушил его покой.

– Конор, привет! Это Рэнди. Как делишки?

– Шёл десятый час моего сна, пока ты не позвонил. Думаю, выспался, но с радостью продолжу валяться… Ты как?

– Выбираю между повешением и пожизненным заключением за убийство. Что посоветуешь?

Я не видел Конора, но даже через трубку почувствовал удивление друга.

– Чёрт, что за шутки, старик?

– Всё серьёзно. Сейчас нахожусь в Манчестере, но командировка затянулась. Рискую намотать срок за дельце, к которому не имею отношения. Сможешь прибыть сюда?

– Дьявол… Что стряслось?

– Конор, это не телефонный разговор. Кто-то хочет меня подставить. Дело об убийстве, но я чист. Понимаю, что не вовремя, но без тебя мне крышка.

– Н-да… Удивил. Реально так мрачно?

– Пока на свободе, но не уверен, что это надолго. Тащи зад в Манчестер, ты нужен как воздух!

– Окей, выезжаю. Ты в безопасности?

– Думаю, да. Сбежал из отеля и сейчас в центре города на Принцесс-стрит. Вижу ресторан «Роял Мил», предлагаю встретиться там.

– Мне потребуется часов шесть, я ж не владею искусством телепортации. Ожидай, мчу!

Повесив трубку на рычаг, почувствовал воодушевление. За время разговора таксист поймал нового пассажира и успел уехать. Я решил сесть в другую машину, ведь тратить время впустую в ожидании Конора не хотел. План уже придумал. К счастью, водитель следующего такси оказался толерантным и физиономий не корчил. Лишь обрадовался, услышав о Нью-Мостоне, ведь поездка в пригород стоила дороже.

В пути мы разговорились. Джеймс – мужчина, которому на вид всяко больше семидесяти, с густыми седыми волосами и длинными усами в форме подковы – оказался тем ещё весельчаком. Я же представился туристом из Дублина. Таксист много рассказывал про Манчестер и про свою любовь к одноимённому футбольному клубу. Признавался, что команду любит больше жены, но ей просил не рассказывать. Шутку повторил трижды и каждый раз громко смеялся. Однако ничего дельного Джеймс не сообщил: мужчина был далёк от политических противостояний и криминальных разборок, а я напрямую и не спрашивал.

В самом начале четвёртого мы прибыли в Нью-Мостон. Точного адреса виллы Дугласа я не помнил, но попросил остановиться «в квартале мажоров». Джеймс понял и подъехал к частному сектору. Велев таксисту ожидать, пообещал оплатить и поездку, и простой. Он не спорил.

Темнота помешала оценить застройку элитного квартала Нью-Мостона в ночь, когда впервые гостил у старика. Сейчас же было светло, и я медленно шагал по центральной улице, оглядываясь по сторонам. Ну и дворцы! Справа возвышался трёхэтажный коттедж со скульптурами на крыше. Бог Нептун крепко сжимал трезубец мускулистой рукой и каменным взглядом взирал на богиню красоты Афродиту. Ограждение было низким, что позволяло рассмотреть двор. В саду цвели орхидеи, розы и лилии, а в центре располагался фонтан, пуляющий мощной струёй воды на пять ярдов ввысь. Около него бегали дети. Судя по всему, играли в догонялки. «Вот так счастливое детство у ребятишек!» – подумал я, оторвав взгляд от виллы. На противоположной стороне дом был скромнее: двухэтажный и построенный в современном стиле. Скульптур на крыше не было, а высокий металлический забор скрывал дворовую территорию.

Пытаясь подавить зависть к богатым мира сего, двинул дальше и пообещал сам себе смотреть только прямо. Всего через минуту ходьбы увидел знакомый коттедж Джейкоба Дугласа. Виллу узнал по ограде, прутья которой сделали в форме копий, белым стенам и массивным колоннам, ведущим к крыше. До дома старика оставалось ярдов сто. Остановился, ощущая волнение. «Так, не давай заднюю! Ты поговоришь со стариком тет-а-тет, чего бы это ни стоило!». Только я закончил подбадривать себя, как у ворот остановилась машина. Из такси вышла девушка, одетая в розовые легинсы, спортивную белую майку и лёгкие кеды. Огненно-рыжие волосы заставили подумать о… Дафне Роуз! Девушка подошла к воротам, и через секунду они открылись. Гостью встретил тот самый карлик-лакей: улыбнувшись, он жестом пригласил девушку внутрь. Та что-то сказала, но слов разобрать не мог. Я замер на месте. Не мог шелохнуться ещё несколько секунд, но всё-таки взял себя в руки.

Дафна?! Чёрт возьми, если это она, то дело раскрыто! Девчонка залезла в квартиру к убитой Мелани, прихватив дневник, в котором с высокой долей вероятности была компрометирующая информация. Проникла в мой номер, своровав записку. Недаром услышал аромат её духов. И вот сейчас приехала домой к старику Дугласу! Бинго! Команда Дугласа вместе с Дафной Роуз проворачивают какие-то тёмные делишки. Похоже ли это на действия сотрудника полиции? Не думаю. Дафна в штатском, а днём ранее взяла больничный. Нет, официальная полиция так не играет.

Развернувшись, побежал в сторону машины. Открыв дверь, выпалил Джеймсу, что нужно подъехать к одному из домов на безопасное расстояние и ожидать кое-кого. Водитель послушался, так и не поняв, что помогает в расследовании резонансного дела. Во всяком случае, обронил фразу о влюблённых, способных «любыми способами выследить свою вторую половинку…». Я принял эту версию и подыграл. Мы подъехали к воротам виллы и встали в пятидесяти ярдах от них, спрятавшись в тени деревьев. Джеймс начал рассказывать, как покорял сердце своей жены сорок лет назад. Какое-то время я слушал, а потом попросил его прикрыть рот.

Время текло медленно. Успел пожалеть, что прервал таксиста, поскольку тишина напрягала сильнее. Прошло десять минут. Или полчаса… Не знаю. Но ворота открылись, и Дафна вышла. Сомнений не оставалось: это была она! Черты лица, зелёные глаза и рыжие волосы, не заплетённые в косу, а просто льющиеся по тонким плечам. Провожал девушку сам Дуглас. Старик остановился, махнул рукой и что-то крикнул на прощание. Дафна заулыбалась. Парочка продолжила о чём-то разговаривать, пока с территории виллы не выехал серебристый «Роллс-Ройс». Дуглас открыл дверь перед Дафной. Та села в машину, которая рванула с места практически сразу.

– За этой ласточкой, Джеймс! Постарайтесь не отставать!

Таксист завёл мотор и начал преследование. Вскоре мы выехали на Бродвей. Воскресные дороги были свободными. Я настоятельно попросил шофёра сделать так, чтобы нас не заметили. Он лишь кивнул. Через пару минут проехали мимо кафе «Изабелла». Внешний облик заведения не изменился: те же развалины. Появился соблазн вновь заглянуть внутрь, но быстро сообразил, что слежка за Дафной важнее.

Несмотря на разницу в классе автомобилей, мы не отставали. С другой стороны, водитель «Роллс-Ройса» вряд ли догадывался о преследовании: элитный автомобиль ехал медленно, не превышая шестидесяти миль в час. Добрались до въезда в город. Движение стало плотнее, и я многократно терял цель из виду, но Джеймс каждый раз успокаивал, говоря, что не подведёт.

Бридж-стрит. Сам не заметил, как приехали к зданию клуба «Девил Фест». Быть может, потому, что огни не горели, ведь клуб открывал двери не раньше десяти вечера. «Роллс-Ройс» остановился у входа, а мы припарковались на обочине позади. Расстояние между машинами составляло примерно тридцать ярдов. Дафна вышла, что-то сказала водителю и поспешила внутрь. Удивительно, но она открыла дверь с первого раза и скрылась в заведении. «Роллс-Ройс» развернулся и направился в обратный путь.

Мышеловка захлопнулась. Теперь стало понятно многое. Впрочем, все догадки предстояло обмозговать вместе с Конором. Я поблагодарил Джеймса за работу и заплатил пятьдесят фунтов, что на порядок превышало стоимость поездок и простоя.

– Ты что, шутишь? – вылупился он. – Это со сдачей?

– Просто отвезите меня на Принцесс-стрит к ресторану «Роял Мил» и никакой сдачи не потребуется!

Таксист засунул купюры в нагрудный карман рубашки и, всё ещё не веря в щедрость пассажира, повёз в ресторан.

IV

Последующие три часа я гулял по центру Манчестера. В неспешном темпе преодолел Принцесс-стрит, свернул на пересекающую её Фэйрфилд-стрит, добрался до Альбион-стрит, от неё – до Ливерпуль-стрит и Куэй-стрит. Время ожидания текло медленно. Ловя любопытные взгляды прохожих, каждый раз начинал загоняться, но успокаивал себя тем, что смотрят на разукрашенного юношу, а беглеца-Дэниэлса не узнают. Это было правдой. Один верзила даже сказал, что геев в Манчестере не любят и, показав кулак, велел убираться. Я ответил, что чихал на его нелюбовь, однако шаг ускорил.

В половине девятого увидел тёмно-зелёный «Мерседес-Бенц W-111». Конор любил смешивать культуры: разработанный в Германии, собранный в США и проданный в Великобритании – его автомобиль был тем ещё путешественником. Я решил проверить маскировку. Копы с журналистами в отеле и незнакомые прохожие в центре города уже подтвердили, что облик изменил на ура, но хотелось услышать вердикт близкого друга.

– Эй, уважаемый, не будет закурить? – спросил, подойдя к «Мерседесу» и постучав в окно.

– Без проблем, сейчас! – буркнул Конор в поиске сигареты. – «Роял Мил» – это здесь, верно?

Я не ответил. Взяв сигарету, вгляделся приятелю в глаза.

– Парень, завязывай! Табаком угостил, на этом всё. Против тебя ничего не имею, но я женат. Лучше ответь, правильно ли я доехал до ресторана или нет?

Сомнений не осталось. Конор разговаривает не со мной, а с незнакомым горожанином!

– Да, «Роял Мил» – это здесь… И спасибо за сигарету, мистер Конор Райдер!

Глаза друга чуть не вылетели из орбит.

– В рот мне ноги! – воскликнул он. – Я и думаю, что за знакомый голос? Чёрт, Рэнди, ты похож на посетителя гей клуба. Вау, вот так маскировка!

– Тебе стоит кричать ещё громче, чтобы услышали копы. Кстати, управление находится на Питер-стрит в миле отсюда…

– Окей, извини, дружище… Просто реально застал меня врасплох. Один-ноль в твою пользу, сукин сын! Ладно, погнали внутрь, а то я проголодался за время поездки.

Конор вышел из машины, и мы пожали руки. Я был рад приезду друга. Лёгкое синее пальто, классические брюки и белая рубашка с галстуком бабочкой – детектив соблюдал деловой стиль, хоть и признался, что упарился по пути. Прямой нос, слегка заострённые скулы и уверенный взгляд карих глаз выдавали в Коноре решительного человека.

Мы дошли до входа и проникли внутрь. «Роял Мил» полностью оправдывал своё королевское название: дорогой паркет на полу, зеркала на стенах и десятки столиков с креслами вместо обычных стульев. На второй этаж вела широкая лестница с золотыми периллами.

– Добрый вечер, господа! – поприветствовала молодая девушка. – Бронировали столик?

– Нам нужна отдельная комната. Есть такие?

Администратор ответила, что есть и находятся на втором этаже. Мы поднялись по лестнице. Второй этаж был целиком и полностью оснащён отдельными кабинками, закрывавшимися на плотные многослойные шторы. Пройдя до конца коридора, остановились у крайней комнатки.

– Меню и барная карта уже на столе! – доложила девушка, распахивая шторы. – Официант подойдёт через пять минут, располагайтесь!

Комната напоминала купе поезда. Вот только для баснословно богатых пассажиров: столик крепился прямо к стене, а по обе стороны от него стояли мягкие серые диванчики с объёмными подушками. На стене висела картина «Ночной Дозор» Рембрандта, что пришлось кстати, ведь освещение было тоже приглушённым: два фонаря в виде голов льва с открытыми пастями светили неярко.

Оба были голодными. Конор находился в пути и не ел пять с лишним часов, я же вовсе завтракал яичницей после пробуждения в десять утра. Сказал другу, что угощаю, и он может не стесняться в выборе блюд. Конор ухмыльнулся, намекая, что потрачу сегодня много. Я был готов. Заказали стейк из баранины, итальянскую пасту, креветок в соусе барбекю, французские круассаны и пива местного разлива. Решили, что сначала утолим голод, а лишь потом обсудим важное. Спросил Конора про жену, ситуацию на работе и планы на отпуск. Приятель ответил, что жизнь бьёт ключом и жаловаться не на что.

Стейк таял во рту, а пасту приготовили настолько нежно, что казалось, едим сахарную вату. Конор своровал ломтик стейка из моей тарелки, но в основном налегал на креветок. К круассанам я не притронулся, но друг сообщил, что десерт тоже отменный. Чокнувшись пинтовыми бокалами, выпили за дружбу. Тоста умнее никто из нас не придумал.

– Дьявол, это было чертовски вкусно! – проговорил Конор, вытирая рот салфеткой. – Слушаю тебя, Рэнди.

Сделав ещё один глоток пива, начал докладывать. Рассказал всё: от знакомства со Джейкобом Дугласом в перерыве матча до разговора с Полом Элмерсом часами ранее. Особое внимание уделил Дафне Роуз, которую видел и в квартире убитой красотки, и в резиденции старика.

– Брат покойной утверждает, что был знаком с Блэком и уверяет, что лорд-мэр и есть убийца, – завершал я, – но меня терзают сомнения, Конор. Близость Дафны с командой Дугласа и личное посещение его виллы говорят о причастности к делу команды старика. Младший сержант Роуз видится мне «засланным казачком». Имею в виду, они в одной лодке, а бродяга Пол может попросту ошибаться. Тем более, если он зол на Блэка за поступки в прошлом.

Конор достал блокнот с ручкой и начал делать пометки ещё с первых слов. Он отрывался от записей, слушал меня, а после снова принимался чиркать ручкой. Выражение лица детектива при этом не передавало эмоций.

– С одной стороны – много информации, с другой – ничего конкретного. Мне нравится это дело! – Конор почесал подбородок. – Пока всё выглядит сумбурно, но работать с таким не впервой. Останусь здесь до тех пор, пока не выйду на след настоящего убийцы. Обещаю. Кстати, какой отель посоветуешь?

Этот момент я тоже успел обдумать. Реакцию друга предполагал и к уговорам был готов.

– Тебе не нужен отель, Конор… – глядя в глаза, произнёс я. – Мы будем жить вместе. Сейчас поедем за город и снимем дом. Всё просто: представляемся парой, у которой медовый месяц. Ты без труда сможешь ездить в город и вести дела, а я буду в безопасности, ведь никто не пронюхает, что главный подозреваемый окопался в снятом педиками доме.

– В тебе умирает талант сценариста… – покачал головой Конор, – но мне такое не нравится. Я – женатый мужчина, смекаешь?

– Но ведь Хельга как раз преподаёт уроки актёрского мастерства, так? – это было чистой правдой: жена Конора окончила театральный институт и занималась обучением начинающих актёров театра и кино. – Что тебе мешает сыграть роль гея? Тем более всего на несколько дней? Поверь, у меня нет желания раздевать тебя, а спать будем в разных комнатах.

– Засранец! – расхохотался Конор. – Пообещай, что не будешь писать об этом в репортаже своей газетёнки. Ни единой строчки! Чёрт, чувак, ты придумал лютую жесть, но это дерьмо действительно может помочь тебе скрыться. Окей, я в деле, но чур без парика!

Ужин обошёлся в шестьдесят два фунта. Заплатив семьдесят вместе с чаевыми, покинули «Роял Мил». Я заверил Конора, что дорожная полиция в Манчестере не особо бдительна и ему не о чем переживать, садясь за руль после пива.

– Куда нам? Вообще не шарю в названии улиц, показывай дорогу!

– Плёвое дело: езжай милю вниз по улице, и доберёмся до федеральной трассы. Оттуда прямиком до пригородов, а там посмотрим подходящие дома.

Пожалуй, впервые за три дня столкнулся с затруднённым движением. Объяснялось это воскресным вечером, ведь многие жители возвращались в город перед рабочей неделей. Разогнаться хотя бы до восьмидесяти миль смогли лишь на федеральной трассе. Меня клонило в сон, но желание поговорить с Конором взяло верх.

– Есть мысли? Что скажешь об имеющихся данных?

– То, что их мало…

– Угораешь? Так-то я поведал тебе о Дугласе, Блэке, брате убитой и загадочной Дафне.

– Не спорю, Рэнди. Ты проделал отличную работу, но все эти истории, как ингредиенты пиццы: смешиваются воедино, и на выходе размазня. Я наведу справки о каждом герое. С кем-то, например, с бомжом Полом – это будет сделать легко. А вот собирать информацию о «шишках» по типу Дугласа, Блэка или полицейской девчонке в разы сложнее. Тем не менее, возьмусь за это.

Я сказал, что доверяю Конору. Мы продолжили ехать и вскоре добрались до городка Эклса – ближайшего пригорода Манчестера. Для меня было важным укрыться на противоположной от виллы Дугласа стороне. Да, Конору придётся пересекать весь город для того, чтобы доехать до Нью-Мостона, зато удалённость позволяла обеспечить большую безопасность. Так выбор пал на Элкс, расположенный западнее Манчестера. Нью-Мостон, в свою очередь, находился на северо-востоке.

– Ни дворцов, ни хором! – отметил я.

Дома и вправду были скромнее «квартала мажоров» Нью-Мостона: в основном деревянные постройки, а во дворах некоторых даже держали домашний скот. Машину трясло, поскольку асфальтированная дорога закончилась, а деревенская была напичкана кочками и выбоинами. Меня успело укачать. К счастью, увидели вдали подходящий вариант: двухэтажный дом из дерева с транспарантом «Сдаётся!», прикреплённым к шиферу на крыше.

– Пара минут, и из меня выйдет ужин!

– Ну-ну! Салон чистил в начале недели. Даже не вздумай, приятель!

Мы остановились у старого забора и, выйдя из машины, оценили наш выбор. Оба сошлись в том, что дом неплохой: окружённый клёнами и соснами, он насчитывал аж три этажа, если включать чердак. Деревянные стены тёплых тонов, волнообразная крыша из чёрного шифера и зелень травы на участке так и зазывали зайти внутрь и поговорить с хозяином. Конор медлил. Стеснялся. Не скажу, что сам был рад изображать из себя гомосексуала, но вариантов не было. Взяв друга за руку, силой потащил к калитке. Та оказалась не заперта, и через полминуты мы дошли до входной двери. Я нажал на кнопку звонка, оформленную в виде чёрно-белой клавиши рояля.

– Видишь, никого нет… – буркнул Конор, пытаясь освободить руку.

– Чшшш… Наверно, хозяин немолод и глуховат. Сейчас подойдёт.

Так и произошло: по ту сторону раздались шаги, и через секунду дверь открыла старушка в потрёпанном свитере и потёртых брюках. Седые волосы с десятком разных заколок были зачёсаны назад, а старая роговая оправа на переносице закрывала половину лица.

– Добрый вечер, миссис…

– Куинси!

– Да, добрый вечер миссис Куинси! Меня зовут Боб, а это – Конор. Пустите погреться?

Миссис Куинси оглядела нас с макушки до пят и, вновь подняв взгляд, ответила:

– Брать у меня нечего! А если вы за арендой, то сдам хоть этим вечером!

Мы зашли внутрь. Хозяйка зажгла свет, удивив и меня, и Конора: в гостиной сделали ремонт, и интерьер ничем не уступал пятизвёздочному отелю. Блестящий паркет, новые панели на стенах и современные люстры на потолке превращали старый снаружи дом в весьма уютное гнёздышко.

– Обувь снимайте тут. Полы мыла не далее, чем вчера. Не пачкайте! – закончив урок чистоплотности для молодёжи, женщина развернулась и зашагала к лестнице. – Проходите за мной и осмотрите все комнаты. Ну же, шевелитесь, юнцы!

Ни говоря ни слова, послушались. Направились за старушкой, изучая гостиную. Чуть подальше от прихожей пол застилал белый махровый ковёр, по мягкости сравнимый с толстым зимним одеялом. На нём стоял серый диван, рядом с ним – три кресла. Напротив мебели располагался настоящий камин. Топили недавно, поскольку угольки в очаге продолжали тлеть, а некоторые вовсе мерцали оранжевыми огоньками. Пахло дымком, и этот аромат возвращал куда-то в далёкое детство.

– Были дожди, замёрзла. Вот и проверяла камин… – пояснила женщина, махнув рукой в сторону печи. – Сейчас жарко, не вздумайте топить! Сожжёте дом – засужу! Пойдёмте на второй этаж.

– Миссис Куинси, в этом нет необходимости, – произнёс я. – Думаю, нам с Конором подходит этот вариант. Хотим снять на неделю, сколько с нас?

Хозяйка ещё раз оглядела гостей. Кажется, только сейчас заметила, что держимся за руки. Я надеялся на снисходительное отношение, несмотря на возраст старушки. Зря.

– Вы… вы из этих, что ли? – спросила она, а лицо перекосила гримаса презрения.

– Да, мы вместе. Поздравьте молодую семью, мисс Куинси! Мой любимый подготовил для меня сюрприз и пообещал, что начнём медовый месяц в уютном доме! Представляете, какое счастье?

Я почувствовал, как Конор сжал руку, давая понять, что разглагольствовать не нужно. На друга не смотрел, но догадался, что тот уже краснее помидора.

– Тьфу, мерзость… – старушка сморщилась ещё сильнее. – Впрочем… ваша жизнь, грешники! Сутки стоят семь фунтов. На срок более трёх дней обычно делаю скидку, но вам – заднепроходным – не буду и предлагать! Устраивает?

– Вполне! – ответил я. Сам не питал чувств к геям, но напыщенность хозяйки начинала раздражать. Не желая более выслушивать её оценки, согласился на названную сумму.

Я открыл барсетку и отсчитал пятьдесят фунтов. Миссис Куинси приняла деньги и попросила паспорт одного из гостей. Разумеется, документ показал Конор. Старушка записала цифры удостоверения и вручила ключи, которые хранила в просторном кармане брюк.

– Остаётесь сразу же, правильно поняла?

– Всё верно, миссис. Вас не торопим.

– Да уйду я, уйду! – повысила голос хозяйка. – Не ночевать же мне с педерастами! Хорошего вечера, голубки…

Женщина пошла к порогу, надела обувь и взяла сумку. Не говоря больше ни слова, вышла, демонстративно хлопнув дверью.

– Только из-за нашей дружбы и твоей тяжёлой ситуации, чувак… – сказал Конор, выдёргивая вспотевшую ладонь из моей руки. – Знала бы Хельга, чем тут занимаюсь…

– Полегче, мой сладенький, – улыбнулся я, погладив друга по плечу. – Хочешь, сделаю тебе массаж?

Мы переглянулись и не смогли сдержаться. Заржали, как кони, однако оба были довольны, что нашли и сняли дом без особых трудностей.